Книги

Квини

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты меня пинала!

Я включила светильник и посмотрела на говорившего.

– Между прочим, очень больно, – сказал Валлиец, моргая густыми ресницами от яркого света.

– Прости, это во сне.

– Да я понял. Ты несколько раз крикнула «не трогай меня», я уж решил, что ты одержимая, – зло сказал Валлиец.

– Забыла предупредить. У меня такое случается, – садясь, объяснила я. – Не хотела тебя обидеть. Извини.

Я дотянулась до телефона и включила его. 6:12 утра. И сообщение от Дарси, изо всех сил притворявшейся миссис Беннет[7].

Дарси:

С кем ты ушла? Кто-то сказал, что с тобой был тот валлиец, однокурсник Фрэн из Оксфорда. Такой красавчик. И перспективный.

Какое дело тому, кто не учился в Оксфорде или Кембридже, до тех, кто там учился?

– Ничего, ты можешь загладить вину, – сказал Валлиец, забирая у меня телефон. Я откинулась на спину и позволила ему развести мои ноги, хотя была так дезориентирована, что не понимала, насколько мне больно после прошлого раза.

Если бы я могла заснуть, пока он трахал меня, я бы так и сделала, но он то одну мою ногу забрасывал себе на плечо, то вторую, а то и обе сразу. Я не знала, которую из ног он задерет следующей, но не успела я об этом задуматься, как он вдруг, словно по волшебству, кончил, откатился и сказал:

– Попытайся больше меня не пинать.

Я лежала неподвижно, пока его дыхание не стало медленным и глубоким.

– Эй? – прошептала я.

Молчание. Он спал.

Я подвинулась к нему и уткнулась ему в спину, поддаваясь томлению сердца, так давно жаждавшего человеческой близости.

– Ты можешь отвалить? – сказал он, и от раздражения его акцент звучал даже резче, чем раньше.

Глава 7

– А потом он проснулся окончательно, и мы снова занимались сексом. Четыре раза, это на три раза больше того, на что способен Том. И в третий раз был анал. Представляешь? Так круто, – рассказывала я Дарси, пока она размешивала сахар в чашке. – А еще он раньше играл в регби, так что у него такие потрясающие сильные плечи, – я думала, что если буду делать вид, что ночь была великолепной, то смогу запомнить Гая как-то иначе, да и себя – не в роли его секс-игрушки.