На следующий день я заскочила к Чески в банк и выстояла очередь, пока не подобралась к ней настолько близко, чтобы она меня увидела. Она отошла от женщины, которую обслуживала, и направилась ко мне.
– Здравствуйте, мэм, спасибо, что пришли в назначенное время.
Почему она разговаривает со мной, как робот?
– Вы могли бы пройти со мной в отдельный кабинет? Это ненадолго, – Чески увела меня в угол, за заграждение из матового стекла, и закрыла дверь.
Минуть пять я сидела и играла с привязанной к столу ручкой, а потом пришла Чески с горой папок в руках.
– Кажется, ваш банк – единственный на всю страну, где ручки все еще привязаны к столам, – сказала я, дергая за веревку. – Канцелярские товары так дорого обходятся?
– А ты вообще заметила, каким тоном я с тобой там разговаривала? У нас новая администратор, белая фифа, она заявила мне, что я должна «
– Похмелье, – простонала я. – Впервые за сто лет.
– Будет тебе урок, – рассмеялась Чески. – Ну и как все прошло? Стоило того, чтобы выдержать бабушкины побои?
Я вся сжалась от громкости ее голоса и от воспоминания.
– Ты про свидание с Лысым Альфой?
– Да? – Чески приподняла бровь. – Какие же?
– Например, он на полном серьезе спросил, не кажется ли мне, что черные женщины беременеют специально, чтобы получить бесплатное жилье. Я даже спросила, не обдолбался ли он.
– Скажи, что ты шутишь.
– Я бы с радостью. Он отпустил такую шуточку на тему порки рабов, что мне захотелось поджечь его дом!
Чески сжала кулак.
– И представь, все это началось, когда он обвинил меня в том, что я одна из «этих, для кого Жизни черных важны».
– Как же меня это бесит. Хочешь, я найду пару-тройку черных ребят, которые заглянут к нему гости и слегка встряхнут этого придурка? – предложила Чески.
– Нет, нет!
– Тогда он поймет, что черные жизни важны,