Вячеслав Мельник может быть опасен для окружающих. Понимая это, он никогда не пользуется своей сверхъестественной силой. Однако чтобы спасти близкого человека, ему придется нарушить табу. Его злость вырвется на свободу и примет облик серебристой крысы. Последствия будут ужасны: серийный убийца выйдет на охоту, психопат сядет за руль многотонного грузовика, а мелкие бесы ринутся в город из холодного заснеженного мира, в котором непрестанно вращается огромное мельничное колесо.
1.0 — создание FB2 (дядя_Андрей)
Наталья Лебедева
Крысиная башня
…а любовь стоит того, чтобы ждать.
You mil the dice you play the game The weak will fall the strong remain No pain no gain.
Klaus Meine, Mark Hudson. No pain no gain[1]
Эпизод первый ЗАЯВКА
Мельник читал последнюю в семестре лекцию перед группой из двадцати человек, но мысли его крутились вокруг одного-единственного — Бойко. Было жарко, студентки обмахивались тетрадями, проводили пальцами по вспотевшим лбам, в воздухе стоял густой запах сирени, цветущей за открытыми окнами. Бойко, светловолосый худощавый парень с тонкими правильными чертами лица, ни на что не обращал внимания. Он сидел, не меняя позы, и рассеянно вертел в руках дешевую пластмассовую ручку. Глаза его безотрывно следили за тонким кончиком стрежня, на котором поблескивал маленький измазанный чернилами шарик. С самого начала лекции Мельник ощущал исходящую от него опасность, а к середине был уже абсолютно уверен, что видит перед собой убийцу.
Мельник говорил:
— Возникновение театра абсурда связывают с именами двух драматургов: Беккета и Ионеско.
Птицы за окном щебетали так громко, что приходилось повышать голос, но Бойко, думавший о прошлой ночи, ничего не слышал. Продолжая говорить, Мельник прислушивался к его мыслям: жертва, убийство, кровь, оскал, опасность, «я спасал свою жизнь».
— Театр абсурда рассказывает об одиночестве и отчуждении человека от окружающего мира. — Мельник чувствовал, как начинает болеть голова. Обрывки бессвязных мыслей Бойко вплетались в лекцию, как щебет птиц.
На поверхности плавали лишь осколки образов и обрывки слов. Мельник улавливал их безо всякого усилия — как слышал на улицах разговоры проходящих мимо людей. Чтобы узнать больше, он должен был нырнуть в голову Бойко, а это было все равно, что подслушивать нарочно. Мельник колебался, и останавливала его не только щепетильность. Он знал, что и сам может быть опасен.
Жирная, ошалевшая от тепла муха залетела в окно и стала биться о беленый потолок в поисках выхода. Студентки начали посмеиваться.
— Абсурдно искать выход там, где его нет. И тем не менее этим грешат не только мухи, — Мельник заставил себя улыбнуться. Муха стукнулась о потолок особенно сильно, срикошетила и, заметив наконец, где находится окно, вылетела на улицу. Группа оживилась, и только Бойко не обратил на происшествие никакого внимания.
— «Бескорыстный убийца» — одна из наименее известных в России пьес Ионеско, — сказал, глядя на него, Мельник. — В ней бессмысленная жизнь сталкивается со смертью, которую нельзя предотвратить.
Бойко вздрогнул и поднял глаза.
— Герой пьесы разговаривает с убийцей, а тот в ответ лишь бессмысленно хихикает из темноты. Потому что смерть невозможно переубедить.
Синие глаза Мельника встретились с голубыми глазами Бойко.
«А ведь он убьет еще раз», — подумал Мельник, и все его сомнения рассеялись. От усилия, которое пришлось приложить, ему стало больно, но зато он сразу увидел тело девушки, которое Бойко закопал в песок на обрывистом берегу. На длинных светлых волосах темными штрихами запеклась кровь, кровью были пропитаны изорванная в клочья белая майка и джинсовые шорты.