— Ветерок бы хороший! — прошептал Алекс. — Ну, действительно, сколько можно тянуть? Осторожный чересчур стал, почуял засаду? Тыкулча! Умеешь духов вызывать? Ветер нужен!
Эвенк молча покачал головой; он сидел на корточках чуть выше спецов и успокоительно поглаживал лайку по голове. Гудейкон уже был весь на взводе. Шерсть на загривке топорщилась как ирокез у панка, белоснежные клыки то и дело показывались из-под нижней губы.
— Посвисти, — дал совет Бес, — моя бабка на покосе таким способом ветер ворожила. Комарья — ужас, особенно в полдень! Жара стоит, солнце раскалено добела, и ни ветерка! Вот и говорила мне: внучек, свисти, давай!
— Помогало? — заинтересовался Тыкулча.
— Помогало, — убежденно сказал Бес, но, подумав, добавил: — Не всегда, конечно, врать не буду. Свисти, Сэм.
Алекс про себя рассмеялся. Бес — тот еще сказочник, наговорит с три короба с серьезным видом, приходится верить. И он тихонько засвистел какую-то старенькую мелодию, не отрывая оптику «Каскада» от широкой спины своего врага. До сих пор сидит притихшей крысой, не желает выходить.
«А я бы пошел, — подумал Алекс, — в тумане хорошие шансы проскользнуть в урочище, и, двигаясь от точки к точке, снять все дозоры».
Внезапно откуда-то натянуло серые облака, закрывшие солнце, и мощный порыв ветра погнал остатки тумана вниз, и стал разрывать его на мельчайшие клочья. Он промчался по котловине, пригибая кроны деревьев, и так же внезапно затих.
— Объект начал движение вниз! — Бес бросил рацию в кармашек и обрадовано толкнул Алекса в плечо. — Я же говорил — поможет!
Где находится могила Праохотника, я, кажется, выяснил. Урочище, похожее на растянутую кишку, простиралось с севера на юг, и было ограничено стиснутыми со всех сторон холмами и скалистыми останцами, за которыми сразу возвышались гольцы. Примерно три километра туда и обратно. Так вот, могила, по моему разумению, находилась возле большой гранитной стены, под которой слишком странно на первый и беглый взгляд были навалены камни, один на другой, образуя правильный прямоугольник. А еще на вертикальной стене были знаки. Много знаков, значение которых я не знал, но смысл их был понятен. Под завалом лежал Саджу. Именно туда я и пойду, но не по самой середине, а по краю, скрываясь в тени леса. А вот где засели хрутты? В первую очередь я осматривал склоны и пришел к мысли, что самые лучшие места — на высотах, где много камней, где можно скрытно наблюдать за передвижением. Мои ноздри не улавливали чужой запах. Чисто? Или хорошо замаскировались?
Шаман тоже притих, мелко семеня по хвойному ковру, который простирался на несколько сот метров, усыпая мелкие камни и корневища деревьев. Он шел впереди, прикрывая меня своим корпусом. Вокруг стояла невозможная тишина. Где-то далеко раздался дробный стук дятла, и, рассыпавшись по лесу многоголосым эхом, затих в чащобе.
— Начинай спускаться вниз, — приказал я, и легонько толкнул в спину хрутта, чтобы он взял верное направление, — и как выйдем на открытое пространство — остановишься.
Шаман был бледен, потому что не знал, что произойдет через несколько минут. Если бы знал — побелел бы еще больше. Я дождался, не выходя из-под прикрытия деревьев, когда хрутт выйдет на открытую местность, и широкими прыжками выскочил наружу. Резко и быстро обмотал ноги заложника так, как делал вчера вечером, и вздернул руку вверх, показывая, что у меня есть. Термическая граната должна хорошо смотреться в оптику. Подержав ее некоторое время, чтобы хрутты оценили мой жест и рассмотрели во всех деталях, что я держу, продернул через кольцо веревку и всю эту композицию крепко привязал к Шаману.
— Вот так будет лучше, — ухмыльнулся я, — стой и не дергайся. Если вздумаешь резать веревку — сработает самовзвод. Тут даже ничего нажимать не надо. Пых! И нет тебя!
— Сука ты, — только и выдохнул Шаман, сгорбившись.
— Кто мне объяснит, что он делает с заложником? — не отрываясь от бинокля, спросил Сорокин. — Что у него в руках? Граната? Я не разберу толком!
Рядом с подполковником на куче заранее приготовленного лапника лежали Синицын и Федько, которые координировали свои засадные точки. Они тоже внимательно смотрели на происходящее на противоположной стороне урочища. До твари было далековато, но его манипуляции ясно показывали: заложнику привязывают к ногам гранату.
— Да, — подтвердил Федько, — именно гранату. Теперь быстро пошел к могиле! Товарищ подполковник, там «точка три»! Мои сидят! Что делать?
— Пусть подпускают поближе и бьют на поражение! — скрипнул зубами Сорокин.
— «Точка три»! Огонь на поражение на дистанции двести! — быстро произнес в рацию Федько.