Пипин бросил наземь колоду и с шумом выдохнул, разминая запястья. Сам себе бывший майордом напоминал такого одинокого волка. Как же так получилось, что его, умного, хитрого, сильного и могущественного, провели какие-то чужестранцы, не имеющие в стране ни связей, ни корней?! И вот, что уж совсем противно, этот несуразный толстяк Элигий!
«Но ничего, проигранная схватка — хороший повод для продолжения войны! Теперь, когда суета государственных дел не про мою честь, все они сполна узнают остроту волчьих клыков!
Вот только эта тень… Зверь ли то был, оборотень, а может, и вовсе дух нечистый, подстерегающий у молельни нестойкого в вере богомольца, — как знать? Но уж больно привязчива тварь для обычного, даже оголодавшего зверя. Ни дня, ни ночи не разбирает».
Он дернул щекой, прищурил глаза, вспоминая то ли явь, то ли видение — метнувшуюся в сторону неясную тень, которую он намедни заметил, когда спозаранку отпер дверь. Заметить-то заметил, да вот кто это был, так и не разобрал. Он потому-то и засаду устроил. Да только попались какие-то углежоги — хоть и черные, да не черти. И то сказать, поначалу даже надеялся, что избавился от соглядатаев, однако на следующий вечер тень появилась снова, промелькнула мимо затянутого бычьим пузырем оконца, точно огромный нетопырь.
Когда Пипин выскочил на крыльцо с обнаженным мечом в руках, лишь одинокий волк зло рыкнул в отдалении и скрылся в сумеречном лесу. Может, то и был волк? Может, ему только чудится эта странная тень? Может, все беспокойство — пустой морок, нелепые страхи гонимого зверя?..
— Эй, хозяин! — раздалось за каменной изгородью.
Пипин отскочил, досадуя, что меч спрятан за лежанкой и на поясе лишь кинжал. Голос звучал молодо и явно принадлежал человеку, не склонному что-либо просить. Пипин скрылся за толстым древесным стволом, затем шумно выдохнул и улыбнулся. Да уж, страх погони страшнее гончих!
Он выступил на опушку, распахивая объятия. Воин, совсем еще юноша, стоял за нагромождением замшелых валунов, держа коня в поводу.
— Здравствуй, отец! Ну и глушь! Ну, ты и забрался!
Лис оглянулся. Обязанности командира личной гвардии молодого самодержца в мирное время были не слишком обременительны, однако требовали его присутствия в парижской резиденции. Идти не хотелось, но, с другой стороны, чем-то надо было занять время перед отправкой домой. Чем еще заниматься в мире, где самое интеллектуальное развлечение — послушать проповедь? Подобного времяпрепровождения Лис терпеть не мог и потому делил часы невольного досуга между написанием отчетной баллады и военными упражнениями. На ближайший церковный праздник он назначил баронам смотр строя и песни, и теперь на ходу переделывал «Солдатушки — бравы ребятушки» на средневеково-франкский лад. Впрочем, куда там средневековый, времена совсем еще темные, ничего светлее пышущего огнем дракона ищи — не найдешь.
И вот тут еще этот монах откуда-то взялся. Из дому не выйти, чтоб на святошу не наткнуться.
— Не соблаговолит ли почтеннейший мессир Рейнар уделить мне крошечную минутку своего драгоценного времени?
Сергей хмыкнул про себя: «Ну да, конечно».
— Между прочим, уважаемый падре, деление на минуты и секунды еще не придумано. Это так, к слову, — вскользь бросил он.
— Молодец, хватки не утратил! — Святой отец отбросил назад капюшон.
— Чем обязан, ваша милость? — Лис состроил подобающую случаю уксусно-приторную физиономию. Институтское начальство не часто жаловало местные исторические выселки своим появлением. Впрочем, к лорду Баренсу это относилось в минимальной степени — все же в прошлом он и сам лихой оперативник.
— Я только что от наших металлургов. Они тщательнейшим образом исследовали отправленный тобой на экспертизу меч и, прямо сказать, жаждут познакомиться с автором технологии.
— Это в смысле, хаммари его сковать не могли?
— Ни хаммари, ни абары, ни местные кузнецы, ни японские мастера, до рождения которых осталось еще лет этак восемьсот-девятьсот. Клинок совершенно уникальный. Это не просто высокоуглеродистая сталь. Во-первых, она имеет различные физические свойства в различных частях клинка. Но это еще хоть как-то можно объяснить, а вот почему эти свойства меняются при столкновении с тем или иным предметом, наши металлурги объяснить не в силах. И не только нам объяснить, это было бы еще полбеды, они и сами понять не могут.
— Это шо, когда этим мечом рубишь железо и когда дерево — это получаются как бы разные клинки?