— Сложно сказать…

— А ты представь!

— Думаю, что, человек сентиментальный, для собственного удовольствия, теша самолюбие или наслаждаясь местью, а вполне возможно и то и другое, Генрих Ягода некоторое время держал эти пули в ящике письменного стола, однако, когда его самого расстреляли, памятные артефакты перекочевали в шуфлядку к товарищу Ежову, которого тоже, как вы знаете, кончили…

— Что такое шуфлядка?

— Когда я служил в Барановичах, так называли выдвижной ящик стола…

— Ясно. Продолжай показывать про пули…

— После Ежова пули, надо полагать, предложили товарищу Берии, однако он, будучи человеком не столько умным, сколько суеверным, думаю, отказался…

— Нестеренко, я последний раз тебя предупреждаю — оставь свои шуточки и остроты!

— Да пожалуйста, но вы же сами спрашиваете, а я отвечаю…

— Ты утверждаешь, что Ягода и Ежов хранили пули расстрелянных Зиновьева и Каменева только для собственного удовлетворения?

— Других причин не вижу…

— Ясно. Тебе известно, кто расстрелял их?

— Кто стоял за расстрелом или кто непосредственно выполнял?

— Кто выполнял?

— А какая разница?

— Вопросы здесь задаю я!

— Понятно… Зиновьева и Каменева расстрелял товарищ Блохин…

— Почему ты в этом так уверен?

— Это было видно невооруженным…

— Поясни!