Ольга с улыбкой вспомнила, как вчера днём они встретились в первый раз. Вчера? А кажется, что прошла целая вечность и это всё было, будто-бы, в другой жизни. Хотя, наверное, так оно и есть. Ещё вчера это была совсем другая жизнь. Даже не жизнь, а её подобие. Такая далёкая, о которой хотелось побыстрее забыть. Она с папой и мамой вышла на перрон, чтобы подышать свежим воздухом. Хотя её это уже давно было безразлично. Пошла лишь чтобы не расстраивать родителей. Ей было очень плохо, каждое движение давалось с большим трудом и требовало много сил. Сердце гулко стучало и его стук отдавался в голове. Она знала, что умирает и что, скорее всего, не доедет до Ленинграда, куда, исключительно из-за неё, добился перевода отец. Так, предаваясь своим невесёлым думам, она тихонечно брела вдоль вагонов, не смотря по сторонам, когда, вдруг, чуть не налетела на кого-то, стоящего на перроне. От неожиданности она оступилась и непременно упала бы, если бы её не подхватили чьи-то сильные руки. Она подняла глаза и увидела перед собой красивого подтянутого юношу, который держал её за руки. В его взгляде было такое изумление, как будто он увидел кого-то очень хорошо ему знакомого и дорогого, кого он никак не ожидал здесь увидеть. И она вдруг ощутила, как от его рук к ней пошла волна ласкового тепла, принося вслед за собой облегчение и силы. Краем сознания она услышала, как где-то совсем рядом над головой что-то лопнуло. Как будто кто-то разбил лампочку. Она только смогла, глядя ему в глаза, чуть слышно сказать,

— Спасибо.

Следующая их встреча произошла чуть позже в тот же день. Она сходила в медпункт в сопровождении родителей сделать укол и уже возвращалась, когда в своём вагоне увидела его, что-то распрашивающего у стоявшего перед ним навытяжку проводника. Рядом с ним была красивая девушка в невероятно красивом бежевом брючном костюмчике (она и не знала, что такие бывают) и невероятно красивых красных туфельках. Она была очень похожа на этого юношу, которого, как она уже знала, зовут Виктор. Сестра? Он говорил родителям, что едет вдвоём с сестрой. А сколько было радости, мгновенно сменившейся тревогой, в его взгляде, когда он увидел её, входящую в вагон с ваткой на сгибе локтя.

А потом было ЧУДО. Он вылечил её. Сумел убедить родителей, что сможет ей помочь. Даже прикрикнул на отца, так, что заставил его моментально подчиниться. Потом выставил всех за дверь купе и подошёл к ней. А когда он положил свои ладони ей на грудь, вдруг стало так сладко-сладко. От волн тепла, исходящих от этих ладоней она уснула и, когда проснулась, его уже не застала. Зато почувствовала себя совсем здоровой. И безумно голодной. Папа с мамой со счастливыми улыбками смотрели на то, как она с аппетитом ест принесённую из ресторана еду, а мама, время от времени, дотрагивалась до неё, словно хотела убедиться, что это не сон.

На следующее утро Виктор вновь зашёл к ним, а она не удержалась и поцеловала его. А он опять лечил её, водя руками по спине и ей было до безумия хорошо и хотелось, чтобы это не прекращалось. А в обед они втроём с его сестрой пошли в ресторан. Он был такой красивый в своём невообразимом белом костюме. Виктор заставил её съесть огромную отбивную с салатом и выпить большущую чашку какао. А сколько заботы было в его взгляде и это заставляло её, уже совсем здоровое сердце, учащённо биться. И вот сейчас они в вагоне-клубе и она смотрит на того, кто стал ей так близок и наслаждается замечательной песней и прекрасным голосом его сестры.