– Десять лет прошло с того времени, как мы с Федерико встретились в первый раз. А мне кажется, что было это вчера.
В этом я был согласен с ней. И мне казалось, что познакомились мы с Федерико совсем недавно. Но пролетело десять лет, наполненных событиями…
Глава 1
Доминиканец.
Тогда продиктовал король указ, в котором,
В согласье со своим державным приговором,
Всем верноподданным престола объявлял,
Что ныне дон Франциск Себастиани, капитан,
Его величества наместник генеральный,
Поставлен во главе страны окцидентальной, –
Правителем земель, народов и племен,
Которые открыл и впредь откроет он.
Ж.М. де Эредиа «Завоеватели золота» (перевод Д. Олерона).
Из дневника Фёдора Мятелева.
На борту галеона «Святая Анна».
Год 1662-й.
Откровение капитана Себастиани.
Если бы я мог знать тогда, что ждет меня впереди, то, наверное, никогда не ступил бы на борт галеона «Нуэстра сеньора де Санта Анна». Ныне я сам задаю себе вопрос – зачем я отправился в неведомые земли? Мои товарищи иное дело. Иван Рог семьи никогда не имел, всю жизнь был бродячим воином, и умирать в своей постели не собирался. Сабля была его «женой», и жажда приключений звала его вперед, и он не задумывался над тем, что будет. Минка также мало о чем мог жалеть, ибо в прошлом его ничего кроме нужды и горя не было. Не слишком ласковой была родная земля к этим горемыкам. Но я, бывший стрелец государева полка, родился в достатке и нужды никогда не знал. Смолоду я продолжил дело моих отца, деда и прадеда и стал служить в Стремянном полку10.
Затем случилась война, и я отправился воевать в составе войска князя Пожарского к крепости Конотоп11. Был я тогда уже десятником стремянных стрельцов и наделся вернуться из похода сотником. Потому смело ввязывался в стычки с татарами и казаками гетмана Выговского12. За удаль мою и выделил меня полковник Стрешнев и представил самому воеводе князю Пожарскому, который как раз искал отчаянного парня для путешествия в Крым. Мое умение рубиться на саблях сыграло в том не последнюю роль.
И закрутила меня судьба в бешеной круговерти. Пришлось мне испытать и страшное галерное рабство, хуже которого нет на свете, и тюрьму в Стамбуле – каменный мешок, из которого мало кто выходил своими ногами. Но могу ли я жаловаться? Судьба подарила мне новых друзей, среди которых главное место занимает иезуит13 падре Ринальдини, секретарь генеральной конгрегации14 воинов христовых15.