Глава 21

Из Ничего они восстанут

Я беспрестанно кусала губу, пока мы ждали Амару в оружейном погребе. Отчаянно пыталась держать себя в руках и не сорваться. Какая-то часть меня хотела закричать, ударить кулаками по чему-нибудь, по чему угодно. Я чувствовала вес меча, пристёгнутого к спине, и у меня чесались руки пронзить им наших врагов. Я всё ещё пыталась осмыслить происходящее.

Питер и Трипп оставили меня. Какими бы чистыми ни были их намерения, они позволили страху взять над собой верх. Они позволили своему страху разлучить нас. Я едва сдерживала гнев, обуреваемая эмоциями. Потому что в тот момент, когда я поняла, что они бросили меня, мной овладела слепая ярость, нанеся ещё один удар по барьеру, который скрывал мою магию. Самые острые эмоции, казалось, приближали меня к тому, чтобы снова стать цельной.

Эбен расхаживал по погребу, превращённому в командный центр. На его лице застыло задумчивое выражение, пока он тщательно выбирал оружие и пристёгивал его к поясу. Джеймс, напротив, сидел за военным столом, изучая подробную карту Неверленда. Он олицетворял собой холодного и расчётливого капитана, каким и являлся на самом деле.

Я испытала облегчение, когда Амара наконец присоединилась к нам, потому что моё терпение начинало иссякать. Мне нужно было что-то делать.

— Дитя моё! — выражение её лица было отрезвляющим. Её обычное самообладание улетучилось, и в остекленевших глазах отразился поток эмоций. Она притянула меня к себе, крепко сжав в своих материнских объятиях. — Ты вернулась к нам. Не представляешь, как я рада, что ты вернулась.

— Я тоже скучала, Амара.

Она держала меня на расстоянии вытянутой руки, внимательно изучая. Я боялась, что она забудет о своём обещании сохранить тайну Кѝана, а последнее, что мне было нужно, — чтобы Эбен вышел из себя, узнав, что я лгала ему всё это время. Её взгляд переместился на руны на моей руке, улыбка расплылась по лицу, когда она провела по ним большим пальцем.

— Ты переносишь перемены со всем изяществом, — прошептала она, кивая. Каким-то образом она узнала, что я стала Осакреном. — Нам нужно многое обсудить. Нам предстоит выиграть войну.

Амара, Джеймс и Эбен провели утро, обдумывая различные тактики, взвешивая все возможные варианты. Я сидела тихо, прислушиваясь ко всему, пока они, казалось, не зашли в тупик.

— Гвендолин, ты ужасно тихая, любимая. Божество не просто так сделала тебя Избранной, — Джеймс приподнял бровь, пытаясь вовлечь меня в разговор, в котором, как мне казалось, я не должна участвовать. Но именно это всегда привлекало меня в Джеймсе. Он хотел слышать мои мысли, доверял моим идеям, поддерживал мои решения и не обращался со мной как с хрупкой фарфоровой куклой.

— Я чувствую… эмм… это немного не в моей компетенции. Я ничего не знаю о ведении войны, — призналась я.

— Это потому, что так и есть, — проворчал знакомый голос, и у меня полегчало на сердце, когда Лу протиснулся во весь свой огромный рост в оружейный погреб. — Но, похоже, у тебя нет никаких проблем с тем, чтобы привлечь на свою сторону мужчин, так что, возможно, ты не совсем бесполезна.

— Лу! — я вскочила со своего места и бросилась к своему другу, заключая его в объятия. Он немного потворствовал мне, прежде чем оттолкнуть. А̀ло протиснулся мимо него, чуть не сбив с ног, чтобы добраться до меня. Огромный волк подпрыгнул, положил лапы мне на грудь, лизнул лицо и радостно заскулил в знак приветствия.

Принц Зверей закатил глаза, наблюдая за нашим нежным воссоединением.

— Луу-цииии-уус, — возмутился он. — Похоже, ты так ничему и не научилась с тех пор, как исчезла.

— Я тоже рад тебя видеть, А̀ло, — сказала я, игнорируя нападки Лу и переходя прямо к вопросу, на который мне не терпелось получить ответ. — Ты что-нибудь слышал от Мик? У меня не было времени просмотреть свитки.