Краткая справка была не утешительна:
Под возможные причины серии самоубийств попадало все возможное и не возможное — психопрограммы, гипноз, внушения, и это только касательно психологической составляющей.
«В интернете куча психоактивных программ на любые темы: прослушиваешь аудиодорожку на минут пять, а тебе — хоп, и сделали внушение. Например, на уверенность… на раскрытие способностей… Я даже видел на то, чтобы бросить курить и начать уверенно водить машину… Я и не знал, что такое существует. Но люди слушают неделями, а потом пишут, что стали увереннее в себе, бросили пить и прочие чудеса. Вот это я понимаю, современные технологии. Вот мы и предположили, что точно также кто-то может распространять аудиодорожку с негативным настроем. Может, люди даже не в курсе. А что, пришли на пары, а им перед началом лекции как врубили эту песенку… Не зря меня раздражают люди, не пользующиеся наушниками в общественных местах — сами там слушают какие-то песни, а нам внушают ненависть к ним».
Но ничего подозрительно в телефонах найдено не было, музыку на парах студентам никто не включал, и больше никто из погибших не посещал кабинет Лонг Лонга.
— Мы изучили камеры наблюдения в вашем бизнес центре, думали, может он что-то скрывает, может, к другим его коллегам кто приходил. Мы уже всех психологов города на уши подняли. Ничего подозрительно… Зато, я однажды увидел, как ты смешно опаздывала на работу и грохнулась прямо у лифта, — Алекс улыбнулся.
— Да, было больно, — я потерла ногу, вспоминая ушибленное место.
— А самое глупое, что мне совершенно нечего предоставить своему шефу. Я не могу написать в отчете, что толпу студентов убивает сбежавшая из другого измерения, взбесившаяся Эмоция.
— Амат…, — поправила его Энти, — лишь наполовину эмоция…
— Не важно, — брякнул Алекс, — чудовище, невидимое никому! И для шефа явно не является подозрительным тот факт, что Лонг Лонг не испытывает никаких эмоций, — Алекс развел руками, — вот он и считает, что я просто хожу и ем бутерброды в парках.
— Так может Королева Депрессия и есть его эмоция? Может, он ее подчинил себе. Или она прицепилась к нему, сожрав ту, что была? — предположила я мысль, которая давно вертелась в моей голове. А что, сходится. Эмоция без человека, человек без эмоции. Бинго.
— Если он смог подчинить себе Меланхолию, то это просто сверх человек, — сказала Энти, — надо много сил, чтобы противостоять ей.
— А как же сотрудничество? Может они скооперировались, и Лонг Лонг ищет ей молодых парней и девушек со слабой волей? — продолжала рассуждать я.
— А в чем ему от этого выгода? — думал Алекс, — да и не все жертвы были с ним связаны. Хотя точно утверждать этого нельзя. Мы сейчас досконально изучаем все данные на этого профессора. Но в целом, ничего особенного. В молодости был хулиганом, состоял на учете в детской комнате милиции, кое-как получил аттестат, затем армия, потом бац, попал в аварию, в которой чуть не умер, зато мозги вставились на место: поступил в колледж, затем университет, занялся наукой…
— Мне бы так попасть в аварию, — мечтательно протянула я.
На какое-то время Алекс замолчал.
— Мы пытались понять, есть ли какой-то алгоритм выбора жертв, — продолжила за него Энти, — или, возможно, связь между ними. Но все что удалось установить, ты и сама знаешь. Кроме их молодого возраста — ничего. Лично я считаю, что в первую очередь, Меланхолия, сжирает наиболее слабых, набирая прежнюю форму.
Я сразу вспомнила свои ночные кошмары о пожирателе душ и поежилась.
— Так может, это и есть мотив их возможного сотрудничества? — Алекс задумался, — Лонг Лонг скармливает ей кого послабее, чтобы насытить ее, а потом натравит ее как зверя, на кого нужно.
— Ага, — поддержала я, — например, на своих конкурентов.
— Слушайте, так может у них там вообще психологический сговор с остальными психологами? — Алекс вытащил телефон и сделал звонок.