В конце концов, солнце спряталось, и дремучий лес погрузился во тьму. На небе появилась полная луна, и высыпали мириады звезд. Проснулись ночные жители леса, и все вокруг запищало, застрекотало и заугукало. Добавляли ужаса и падающие сквозь листву шишки и желуди. Устрашающе светились гнилушки и трещали под ногами ветки. То тут, то там проползали светлячки.

— Надо было мне отсидеться где-нибудь и сказать, что я тебя не нашел, — причитал Фрэд, сдирая паутину с лица одной рукой, тогда как другой держался за пояс Прохора, чтобы не отстать. Шут никак не отреагировал на его нытье, а упорно продолжал двигаться вперед. — Ты точно знаешь, куда идти? Мы не заблудимся?

— Иди молча! — прикрикнул на него дворцовый дурак. — И смотри ты под ноги, так и норовишь меня уронить. Тихо! — неожиданно скомандовал он.

И тут сердце Фрэда ушло в пятки. По ночному лесу разлетелся жуткий волчий вой. В добавок к этому налетел сильный ветер, который нагнал тяжелые свинцовые тучи, заслонившие собой и луну, и звезды, а спустя несколько мгновений по листве забарабанили первые капли.

— Только этого не хватало! — пробубнил писарь и поежился.

— Не переживай, — поспешил утешить его шут. — Вон, впереди свет мерцает, кажись, добрели мы до избушки лесника. Прибавь ходу, а то сейчас польет как из ведра.

Просить дважды Фрэда не пришлось. Тот преодолел оставшийся путь шагов в семьсот за считанные мгновения, будто являлся счастливым обладателем семимильных сапог. Ему стали безразличны и коряги, что путались под ногами, и ветки, цеплявшиеся за одежду, и даже треклятая паутина. Он мчался вперед, как ветер в чистом поле. Прохор еле поспевал за ним.

Действительно, посреди небольшой полянки стоял дом с высокой, покатой крышей, устланной лапником, а из каменной трубы, что возвышалась над ее коньком, в хмурое дождливое небо валили клубы сизого дыма.

Свои пыл служитель пера умерил только возле крыльца, срубленного из толстых бревен, дома лесника. Он отдышался и еще имел наглость крикнуть отставшему спутнику.

— Ну, долго ты там? Плетешься, как древняя кобыла!

Шут усмехнулся, поднялся по скрипучим ступеням, заглянул в зашторенное окно и постучал в дубовую дверь.

Внутри послышалась брань и неспешные, шаркающие шаги.

— Кого нелегкая принесла?! Дома надо сидеть, а не шарахаться по лесам. Ночь на дворе! — петли скрипнули и дверь распахнулась. На пороге появился хмурый старик, забеленный сединой, в домашних тапках, потрепанных штанах и стеганке. — Кто такие, чего надобно?!

Фрэд гордо выпятил грудь и вздернул подбородок.

— Я - королевский летописец! А это, — Он кивнул в сторону шута, — со мной. Уважаемый, мы совсем выбились из сил, блуждая по лесу. Нам необходим отдых, и еда. На чистую одежду я уже не надеюсь, а вот нашу нужно просушить. Едва не утонули в тутошних топях, благодаря некоторым, — и он с укором посмотрел на Прохора, закатившего глаза.

Старик еще раз смерил взглядом непрошеных гостей, о чем-то подумал и отошел в сторону, приглашая войти внутрь. Затем сам вышел на крыльцо, всмотрелся в темноту и с улыбкой закрыл дверь.

— Как говорится — будь как дома, путник, — крякнул хозяин и потер подбородок, — но не забывай, что в гостях.