МАК-КЕРТИК НЕДОВОЛЕН
— Вопрос решен. Я готов на какие угодно жертвы.
— Ваша задача проста и ясна. Вы займете разговором директора Института и докажете ему, что теория Эйнштейна вовсе не имеет той практической ценности, которую приписывают ей сотрудники Белабедской сейсмографической станции. Мои формулы вам достаточно хорошо известны, надеюсь?
— Да! Но…
— Опять ваше «но»!..
— Профессор! Вы меня не переубедите. Эйнштейн прав. И тысячу раз прав. Я никогда не соглашусь признать ваши исчисления правильными.
— Мистер Дунбей! Разрешите вам напомнить, что ваше, хотя бы и мнимое, согласие нам необходимо. Речь идет о существовании Североамериканских Соединенных Штатов. Насколько я знаю, в ваших жилах течет ничем не запятнанная кровь американца. Это обязывает вас. Ха-ха! Непонятный и неожиданный отказ этих красных правителей разбил все наши планы. Нам придется все начинать сначала и, конечно, по-новому. Помните, мистер Дунбей, что единственное пока известное и вообще возможное, по моим расчетам, месторождение теллита находится на территории Евразии.
— Хорошо, мистер Мак-Кертик. Я… согласен. Но… ведь ваши исчисления ошибочны…
— Мистер Дунбей, это покажет будущее. С помощью теллита мы разгадаем не только эту проблему. Впрочем…
— Мотор подан, — прервал разговор вошедший в комнату молодой китаец Ху.
— Мистер Дунбей, в дорогу!
— В дорогу!
Мак-Кертик и Дунбей поднялись на посадочную площадку, устроенную на двадцать четвертом этаже небоскреба.
— Папа, возьми меня с собой! Ты только недавно вернулся. Мне так страшно без тебя. Эти десять лет, которые ты провел там, на крыше мира, совсем испортили тебя. Правда, мистер Дунбей, папа должен взять меня с собой?
Эди, дочь Мак-Кертика, была уверена, что Дунбей с большим удовольствием поддержит ее. Но она ошиблась. Дунбей слишком хорошо знал, что авиетка, которая была готова к отъезду, рассчитана ровно на три человека, считая и пилота.
Мак-Кертик не заметил смущения Дунбея и, не дожидаясь его ответа, категорически отказал Эди.
— Папа, мистер Дунбей! Вы ведь обещали мне, что я поеду с вами в страну советов… — Эди приуныла. — Я должна повидать Памир. Я должна повидать Москву. Я должна! А вы хотите меня оставить снова за бортом… — ее голос звучал капризно и настойчиво.
Дунбей задумался.
Эди была дорога Дунбею уже давно. И сейчас он снова обдумал свое отношение к Мак-Кертику и к Эди.
Что связывало его с Мак-Кертиком? Научная деятельность? Нет, и опять нет. Ведь уже два года, как они безоговорочно разошлись в оценке основных вопросов мироздания. Мак-Кертик был закоренелым консерватором. Дунбей — дерзателем. И это — во всем. Если бы не Эди…