— Особые условия?

— Возможно, это будут магически одаренные. Или даже маги, но вряд ли.

— Понятно, — я вынул из-за плеч удобно крепившийся к спине посох.

— Разделяемся. Вы с Другом по этому проулку, я по тому, — брат махнул рукой. — Работаем!

— Работаем, — эхом отозвался я и наложил на себя и собаку скрыт.

Брат нырнул в соседний проулок, а мы быстро сунулись в указанный им. Да, тропка еще та. Обильно политая нечистотами и усеянная черте-чем. Бедный собак, лапы потом отмывать замучаешься. Хотя, как я заметил, хитрая псина научилась кое-каким заклинаниям, которые позволяют сберечь подушечки. Не мог раньше, когда приходилось по пустыне его за спиной таскать!

Идя по проулку, я бросал плетения. Но тут было столько разумных всех мастей, что можно было со счету сбиться. Я сузил радиус восприятия до десяти шагов и осторожно двинулся вперед медленным шагом.

Точно. Брат не ошибся — лачуга стояла чуть поодаль от других, примыкая к одному из пустырей. Судя по всему, тут когда-то было еще несколько хижин. Но то ли от неумеренного потребления дешевого алкоголя, то ли еще от какой разборки, от них осталось старое пепелище.

Я сделал Другу знак и замер. В лачуге с приметной зеленой дверью и матерной надписью во всю ее высоту был один человек, по крайней мере так показывало поисковое плетение. А вот вокруг...

Перемещающуюся метку брата я засек легко, от меня ни один маг не укроется. А вот три неподвижные точки по трем углам дома принадлежали людям, которым было что скрывать. Брат был прав — по помигиванию точек можно было вычислить магически одаренных. Тем хуже для них.

Отметки брата и неизвестного почти слились, и я выглянул из-за угла. Вот и мой противник. По внешнему виду — обычный житель Орсода. Высокий, белобрысый, одет в любимый здесь зипун и грубые парусиновые портки вроде джинсов, до них здесь еще не додумались. Правую руку детина держал за отворотом, явно что-то пряча. Неважно, что у него там, посмотрим потом, когда обыщем тело. Я прицелился ему в горло и сжал кулак. Хруст, сдавленный хрип, и тело, подергиваясь упало на землю. А вот второй, который был сзади лачуги, видимо что-то услышал — раздался топот ног, и точка стала удаляться. Я только развернулся, чтобы бежать в погоню, как мимо пронеслась серо-белая молния, чуть не сбив меня с ног. Я побежал вслед за резво стартанувшим собакиным. Пока я добежал, все было кончено — удар, крик, звериный рык. Из-за угла появился довольный собакин с испачканной красным мордой.

«Враг убит».

Я покачал головой. Нет, конечно, он молодец. А бойцовая собака — оружие почище автомата, особенно непростая.

Завернув за угол, я наткнулся на тело, из-под которого быстро растекалась лужа крови. Ну и разделал его Друг... Просто и незатейливо вырвал гортань, куском окровавленного мяса валявшуюся рядом.

— Молодец, зверюга моя, — я погладил ластившегося пса. Ну как же, он оказал мне такую услугу, не могу же я не сказать ему спасибо.

Я обыскал тело, но не нашел ничего, кроме обычного рыбацкого ножа, который тут носили почти все.

— Пойдем, — позвал я его за собой и вернулся к лачуге, около которой стоял брат.

— Вы не могли кого-нибудь в живых оставить? — негромко спросил он, попирая ногой тело своего противника.

— Извини, — развел руками я. — Так получилось.

— Надо, чтобы лучше, — буркнул он.