– Да дави ты ее! – не выдержал я, смотря на эту картину.

Артем включил газ и почти сразу же бабку сбило под колеса. Только покачнуло, словно на колдобине. Не люди это уже, потому и считаться с ними не следует. Здание Областной Думы… Несколько милицейских машин и десятка четыре милиционеров, плюс местные охранники… У всех автоматы, даже два РПК. Вокруг укрепления из машин уже несколько трупов.

На нас смотрят, как на чумных, но пока не стреляют.

– Почему же они нас не предупредили? – удивился кто-то сзади.

– А зачем? – тогда придется тратиться на эвакуацию, палаточные лагеря, еду для беженцев. Гораздо экономичнее спасать только себя. А народу много, Россия большая…

– Миш, как ты можешь так говорить? – возмутилась Света.

– Я говорю как есть! Плевать они на все хотели! Никто нас спасать не будет, если только мы сами себя не спасем!

Между делом мы уже выехали на площадь Ленина. Здесь, наверное, один из очагов заражения. Больно много мертвецов. Зараза распространялась с огромной скоростью. Еще и двенадцати часов не было, как уже столько зараженных… Что же здесь будет через пару дней… Чуть дальше по улице стояло здание училища МВД. Когда проезжали мимо, увидели, что вход перегораживает БТР, а все ворота и окна на первом этаже закрыты.

– Миш, – позвала Света, – Кате хуже…

– Что такое? – подошел я.

Катю била крупная дрожь… Я приложил руку ко лбу. У нее жар, причем сильный… Может даже за сорок. Повязка уже какой-то дрянью пропиталась и воняет… Господи, а я даже не знаю, как ей помочь…

– Миша, я умираю? – спросила меня Катя.

Я взял ее за руку.

– Нет, конечно, ты поправишься… У тебя был шок и это… эээ… Ну, что-то вроде как отходишь…

– Не ври мне, – сказала она слабым голосом, – я ведь по глазам вижу… Я знаю, только попросить хочу…

В ответ я только кивнул.

– Обязательно сделаю, если в моих силах будет.

– Не хочу так, как эти… Не хочу такой же… если оживу, убей…

– Конечно… Но ты выживешь, не думай об этом…

– Больно, – неожиданно она пожаловалась мне, – очень больно.