На прощание Лукас одарил меня страстным поцелуем, ухватив за попу.

– Это вместо сувенира – а то вдруг ты обо мне забудешь?

– Не волнуйся, забвение тебе не грозит, – улыбнулась я.

Сидя в такси, я всю дорогу любовалась нереально прекрасными видами вечернего Парижа. Имоджен жила в квартале Марэ. Как и подавляющее большинство зданий французской столицы, ее дом был более старым и потрепанным, чем любые строения Америки, и куда как элегантнее. Позвонив в домофон, я вошла и поднялась по широкой лестнице в стиле ар-нуво на третий этаж. Дверь в нужную квартиру оказалась закрытой – пришлось долго стучать, чтобы меня наконец впустили.

На стук вышел мужчина лет сорока – британец индийского происхождения, говорящий с заметным лондонским акцентом. Он был босой, в костюме-тройке и мятой рубашке. В лохматой черной шевелюре проглядывали седые пряди.

– Добрый вечер! Вы, наверное, гостья Имоджен?.. Проходите, – пригласил он. – Я Арджун.

В просторной квартире с высоченными потолками царил беспорядок. Тянувшиеся вдоль стен полки не могли вместить всех книг: на полу высились стопки дешевых «мягких обложек» вперемешку с ценнейшими первыми изданиями и уникальными альбомами по искусству. Даже издалека я разглядела среди них очень редкие оккультные рукописи, стоившие целое состояние.

Мебель поражала разнообразием стилей: обитый изумрудным бархатом диван Викторианской эпохи, современный кофейный столик из прозрачного пластика, свисающее с потолка кресло-яйцо в духе семидесятых. В центре гигантской комнаты стоял накрытый на четверых обеденный стол; чернокожая женщина в длинном белом платье – по-видимому, ровесница Арджуна – как раз зажигала свечи. Заметив нас, она улыбнулась. У нее были невероятно пышные курчавые волосы, милая щербинка между передними зубами и лучистые карие глаза.

– Это Фрида, – представил ее Арджун, направляясь в кухню. – Выпьете что-нибудь?

– Конечно.

– Приятно познакомиться! – сказала мисс Хайнц. – Если верить духам, нас ждет незабываемый вечер.

Наконец из другой комнаты появилась хозяйка.

– В идеале каждый вечер должен быть таким, – подхватила она. – Однако Фрида права: сегодня нас ждет нечто особенное.

На леди Имоджен были узкие черные брюки, черный пиджак и маленькая забавная шляпка наподобие крошечного цилиндра – в жизни не видела ничего более британского! Лицо ее обрамляли волнистые черные волосы, на губах алела помада. Я дала бы ей не меньше пятидесяти: морщинки вокруг глаз и неидеальные зубы выдавали возраст. Однако эта немолодая уже женщина излучала энергию, сияя искренней, одухотворенной улыбкой. В ней было что-то от непоседливого ребенка, который немного утомляет, но в то же время делает жизнь окружающих более яркой и наполненной.

Она тепло обняла меня.

– Лили Альбрехт! Как же я рада вас видеть! Надеюсь, вам предложили выпить? Арджун, налей ей что-нибудь.

Бэнкс принес всем шампанское в высоких бокалах. Передавая напиток, он слегка коснулся моей руки, а затем стал внимательно наблюдать, как я делаю первый глоток. Вкус показался мне необычным. Сладкий, с едва заметной горчинкой. И легким землистым оттенком.

– Ягоды? – предположила я.

– Потрясающе! – сказал Арджун.

Никогда не понимала, что британцы подразумевают под этим словом.