— Вот видишь, — сказал Эрик, выполняют поручения доктора. Здесь хороший воздух. В этих местах много гор и лесов, воздух насыщен кислородом, и медсестры здесь симпатичные.

— Эрик, ты мог бы мне рассказать, — произнес Вильям, словно пытался что-то вспомнить.

— Что именно? Я все расскажу.

— Что произошло тогда? С тех пор, как нас разлучила… Вильям запнулся, словно не мог вспомнить чего-то.

— Тебя, наверное, интересует, что происходило во время твоего отсутствия? — сказал Эрик.

— Да, именно. Ты понимаешь, с тех пор я словно находился в каком-то сне. Многие воспоминания прерывисты и не точны, — произнес Вильям.

Он слегка приподнял туловище, чтобы сесть. Эрик тут же заботливо помог ему.

— Хорошо, я все расскажу, — сказал Эрик. — Ты хочешь сидеть? Тебе так удобно будет?

— Да, да, спасибо, — Вильям набрал полную грудь чистого горного воздуха и выдохнул. — А воздух здесь действительно замечательный. Ну, дружище, рассказывай. Ты поможешь мне соединить части в целое, чтобы составить всю картину. Я смутно помню наше расставание у водопада. А после этого, словно какой-то сон…

— Ты, наверное, пережил самые тяжелые дни своей жизни. Ну, так слушай.

И Эрик начал свой длинный рассказ.

— В тот самый момент, как ты потерял равновесие на переправе и, ударившись головой о камни, улетел вниз, мы с Юнем видели лишь долгий полет твоего тела вниз в ущелье. Еще несколько раз твое тело промелькнуло вдали — внизу между бурлящими и пенистыми потоками реки. Тебя уносило все дальше и дальше от переправы и от нас. Мы некоторое время наблюдали, не задержится ли твое тело у какого-то камня или выбросит волной его на берег, но увы. Тебя уносило все дальше и дальше, пока ты не скрылся за скалами.

После этого мы, как можно быстрее спустились по отлогому склону к реке, и начали идти вдоль берега, осматривая прибрежные камни. На поиски ушел весь день. Но, увы, ничего мы не обнаружили. Ты словно растворился в воде. Юнь сказал, что такое большое тело обязательно должно было выбросить на береговые камни. Ты не мог потонуть, так как поток был достаточно сильный. Юнь очень переживал. Он ведь отвечал за каждого туриста. Этот случай у него был впервые. Мы искали тебя до самого захода солнца, пока мы могли что-либо разглядеть. Ночью мы разбили лагерь на берегу.

На следующее утро, как только взошла заря и показались первые солнечные лучи, мы с Юнем двинулись в путь, чтобы продолжить поиски. Через три часа пути вдоль прибрежных камней и кустарников, мы вышли на разделение реки на два рукава. Я предложил Юню, чтобы каждый из нас продолжил поиски вдоль одного рукава реки, но Юнь отказался, так как он боялся потерять и меня. К тому же, он был уверен, что ты, с большой вероятностью, проследовал по правому рукаву реки, так как поток там был большей скорости, поэтому мы проследовали по этому пути. Но, увы, и этот путь отказал нам в удаче. Второй, левый рукав реки вел, так же как и первый, к озеру. Осмотрев прибрежные районы озера, мы двинулись вдоль берега второго рукава, но уже в обратном направлении от озера к основанию развилки и соединения рукавов. Но и здесь мы ничего не обнаружили.

На следующий день наших безумных поисков Юнь предложил вернуться в Шиянь и нанять спасателей, а затем вместе с ними продолжить поиски. В Шияне мы наняли четырнадцать человек. Многие были местными безработными, они с удовольствием согласились за небольшую плату участвовать в поисках. Вернувшись к реке, мы продолжили поиски. Было решено, для лучшего и продуктивного поиска разбиться на небольшие группы по три человека и прочесать все камни и берега этой реки вплоть до озера.

Шло время, мы использовали различные способы, методы и средства. Для поиска Юнь подключил свою собаку. Она казалось, взяла след, но затем его вновь потеряла. Мы возвратились к месту первого появления запаха у собаки, но, увы, Чан отказывался брать след. Он лишь высунул язык и как-то тихо завизжал, наклонив свою голову.

Прошло несколько недель. Многие нанятые мной люди покидали поиски и уходили в город. Я попросил Юня нанять других людей. И он возвращался из города с новыми людьми.

Мы прочесывали не только берега реки и озера, но и прилегающие к ним территории. Я хотел позвонить твоему отцу в Лондон, но все еще надеялся на успех поиска. И вот, когда нанятые мной профессиональные спасатели решили прекратить поиски, тогда я решился позвонить твоему отцу. Он был в ярости, когда услышал, что произошло с тобой. Первым же самолетом он прилетел в Гонконг, а затем добрался в Шиянь. Вместе с ним была группа профессиональных спасателей из Гонконга. Когда я увидел его, на нем не было лица. Возможно, он переборол в себе весь тот ужас, что охватил его первоначально и, когда я увидел его в Шияне, то передо мной стоял человек энергичный, полный надежды отыскать своего сына. Он не кричал на меня, а лишь подзадоривал и говорил, что теперь мы обязательно отыщем тебя. Юнь оставался в горах на поисках, которые не прекращались. Удвоив число людей за счет новой поисковой команды, мы расширили поиски. Водолазы погружались даже на дно озера. Но и здесь мы ничего не обнаружили. Твой отец унывал с каждым днем. Он не находил себе места и постоянно бродил по берегу, пристально вглядываясь в гладь озера, заглядывая еще раз под остроконечные камни. Он не мог поверить, что даже твоего тела он не может обнаружить. Он жил, казалось, лишь заботой о поисках. Наконец, спасатели из Гонконга дали ему свой неутешительный отчет. Он прозвучал для твоего отца, словно приговор, который вынес судья его сыну. Он отказывался верить и читать этот документ. Наконец, он порвал бумагу и остался сидеть один на голом камне у озера. Многие спасатели приостановили безнадежные поиски и покинули нас. Тогда отец произнес речь для оставшихся спасателей с тем, чтобы они продолжали искать. Он обещал огромное вознаграждение тому, кто останется и найдет следы сына. Кто-то из спасателей посчитал, что тело давно съели звери, ни оставив ничего, и поэтому бесполезно было искать. Но я, Юнь, твой отец и еще несколько человек остались с той крошечной надеждой, которая все же теплилась в наших сердцах.

С каждым днем отец становился все печальнее и унылее. Наконец, он простудился, и мы были вынуждены отправить его обратно в Гонконг, чтобы он подлечил свой пошатнувшийся и изможденный организм. Он согласился на это условие лишь после того, как я пообещал ему, что не покину район поисков. Он дал мне денег и попросил меня продолжить поиски. Его последними словами были: «Если нельзя моего сына вернуть живым, хотя бы его тело верните». С большой тяжестью и камнем в сердце я простился с ним в Сянфане, я обещал ему, что обязательно отыщу его сына.

Я нанял еще нескольких профессиональных горных спасателей в Сянфане и вместе с ними вернулся на место поисков, где ждал меня Юнь и еще четверо спасателей. Двое из шестерых ушло в город, пока я был в Сянфане. Вдевятером мы решили проверить горные районы, там, в горах мы еще не искали. Поэтому мы сняли прибрежный лагерь и отправились в горы Уданьшан.