– Что ж… Добро пожаловать в семью, Ольга. Сын, пойдём в кабинет, нужно обсудить некоторые вопросы, пока ты отсутствовал, накопилось немалое количество дел, а девочки пусть тут посекретничают без нас.
Мужчина подмигнув мне поднимается и выходит из столовой. Я не долго думая извиняюсь и буквально бегу следом, желая как можно быстрее скрыться от этих влюблённых глаз невесты.
В кабинете отец наливает мне почти целый стакан виски, и я почти залпом выпиваю его. Наливаю добавку, плюхаюсь на небольшой кожаный диванчик и, откинув голову назад, закрываю глаза. Алкоголь бежит по жилам горячим потоком и немного расслабляет нервы.
– Что ты творишь, Артём? Уж лучше бы ты женился на Эрике, так хотя бы была ясна подобная жертва и таким образом мы навсегда заручились поддержкой отца девушки. – говорит отец и присаживается рядом.
– Папа, не начинай…
– Понимаю, что именно ты хочешь доказать своим упрямством и на самом деле для общественности будет лучше, если после недавнего скандала всё закончится свадьбой, но я же вижу, что эта Ольга совершенно не та девушка, которую ты хочешь видеть рядом с собой.
– Оля хорошая и достойная девушка, отец, она станет прекрасной женой и матерью моих детей. – снова осушив стакан, отвечаю и кривлюсь то ли от градусов алкоголя, то ли от сказанных слов.
– Я не говорю, что она не достойная. Только вот ты мрачнее тучи, словно у тебя не свадьба скоро, а похороны. В чем дело? Что произошло на этой чёртовой ферме?
– Похороны? Ты прав, у меня похороны, отец, я стараюсь закопать глубоко свою любовь, которую так рьяно желал.
Мне стыдно, но мои глаза начинают щипать от выступивших слез, и я не в силах их сдержать. Отшвыриваю стакан прочь, наклоняюсь и накрываю лицо руками. Внутри все горит огнём, дышать тяжело и невероятно больно. Готов был отдать все свои деньги за любовь, только вот как оказалось никому не нужны чувства от обычного бедного человека, любовь вкуснее и приятнее, когда она подвязана счетами в банке и красивыми ДОРОГИМИ действиями.
– И чем же плоха твоя любовь, что стала вдруг тебе ненужной?
– Пап, я не хочу об этом говорить. Единственное моё желание сейчас напиться, а уж после уйти с головой в работу.
– Ты все равно сделаешь по-своему, я знаю это, поэтому не стану в очередной раз что-либо тебе советовать. Жизнь твоя, Артём, и тебе решать каким образом её портить. Только если твоё сердце против, ты никогда не станешь счастливым.
Отец несколько раз хлопает меня по плечу и уходит. Я поднимаюсь, беру бутылку и начинаю прямо с горла вливать в себя алкоголь, чтобы скорее забыться, чтобы вытравить все мысли из головы об Алисе. Пошло всё к черту! Пусть будет Оля, какая разница вообще кого трахать? Моя будущая жена вполне красивая и сексуальная девушка, она выбрала меня, а не деньги, значит достойна, больше мне ничего не нужно.
Надеюсь моя малышка найдёт свое счастье и «якобы любовь» ко мне не заставит её тосковать и страдать.
Алиса
Отдаю все силы на уход и заботу об отце, параллельно бегая на вечерние подработки в кафе неподалёку. Мысли об Артёме гоню прочь сразу, как только они начинают возникать в голове. Мне некогда страдать да и не к чему. Что дадут мне горькие слезы? Ничего кроме опухших глаз и щемящей боли в сердце.
Мама тоже всегда рядом и помогает как может, правда с работой у неё не складывается, но это не важно, главное мы вместе, все живы и надеюсь теперь здоровы.
Некоторое время меня достают звонки от каких-то людей, просящих дать интервью, в котором я должна рассказать об этом злосчастном отборе невест, но я всем отвечаю категоричное «нет». Некоторые даже предлагают мне достаточно хорошие деньги за возможность хоть как-то очернить Царёва Артёма, который теперь мелькает во всех газетах и СМИ с новостями о предстоящей свадьбе. Мама пару раз пытается уговорить согласиться, но я точно никогда на такое не пойду. Пусть он будет счастлив и навсегда останется лишь больным воспоминанием глубоко в моем сердце и душе. Он подарил мне надежду на всё же счастливую жизнь, дав денег на операцию отца, остальное не важно. Что было то было.
Честно наивно верю, что время лечит и когда-нибудь все же наступит такой момент, когда я смогу забыть свою больную любовь, ну или хотя бы смогу вспоминать о ней без рези в груди.