Самоубийства и нелепые несчастные случаи также не стоит устраивать нелюбимым женам, конкурентам или любым другим персонажам, отсутствие которых кажется подозрительно удобным для автора. Читатель нутром чует грязную игру. Если вы приготовили кому-то быструю смерть, так хотя бы организуйте для нее основу (суицидальные мысли, проблемы с сердцем) в предыдущих главах.
Более мягкие версии подобных концовок, когда руководство компании переводит неугодного героя в офис в Токио или еще куда-нибудь, тоже требуют тщательной проработки.
МАНЬЧЖУРСКИЙ ЗАГОВОР И ТАЙНА САЕНТОЛОГОВ
КОГДА ВТОРОСТЕПЕННАЯ ИСТОРИЯ ВЫТЕСНЯЕТ ОСНОВНУЮ
— Видите, представители отеля были в сговоре с членом комиссии, — объяснил Герр Шлок, не отводя ствола своего ружья от лица Мэри. — Его настоящее имя Джозеф Менгель. Ничего не напоминает? Он сбежал в Парагвай после взятия Берлина, сделал пластическую операцию и начал новую жизнь под именем Жозефины Вуменгель. Он, то есть она, быстро поднялся, стал куртизанкой в высоких кругах Вашингтона, где его, то есть ее, и научили, как соблазнить твоего глупого женишка Брюса. Все это было частью давно забытого плана по содействию президенту Дукакису, если бы он победил на выборах. Когда Брюс совершенно случайно угадал комбинацию монет в прачечной, он активировал план и привлек внимание Менгеля. Так что Брюс в каком-то смысле кончил в постели с членом комиссии.
Шлок засмеялся в свойственной ему немецкой манере, пока Мэри пыталась переварить сказанное, а потом добавил:
— Конечно, у тебя все это не укладывается в голове, что неудивительно, ведь наши враги канадцы стерли тебе память. Но операция удалась лишь частично. Я объясню все в подлодке, на которой мы поплывем бомбить Виннипег.
— Но это безумие! — возразила Мэри. — До сегодняшнего дня единственной нашей зацепкой была замороженная баранья нога!
В конце некоторых книг дается долгое объяснение всем загадкам сюжета, которое бывает куда более сложным и запутанным, чем сам роман. Особенно это актуально для триллеров, но даже в любовных историях холодность героя иногда уходит корнями в четыре поколения предков и три войны.
Пожалуйста, постарайтесь, чтобы ваша неожиданная развязка была достаточно простой, а чистое читательское удивление не вытеснялось недоумением или шоком. Не затягивайте с объяснениями, раскрывая загадки и тайны постепенно, по мере развития сюжета.
Если в развязку вам все же хочется уместить три поколения и четыре войны, попробуйте написать о них отдельный роман.
ТЕПЕРЬ НА 20 % БОЛЬШЕ ПРОПОВЕДЕЙ!
КОГДА АВТОР ОБЪЯСНЯЕТ, О ЧЕМ ШЛА РЕЧЬ НА ПРЕДЫДУЩИХ ТРЕХСТАХ СТРАНИЦАХ
Все кончено, размышлял Джек. Он смотрел на мегаполис с самого верха обгоревшей башни «Эргодравлики». Где-то далеко внизу среди завалов что-то двигалось. По всему городу дети выползали из подвалов и бомбоубежищ, щурились от солнца, выходя из банковских хранилищ и мясных цехов, которые спасли их от самого страшного.
Нет, думал Джек, люди просто не способны совмещать эргономику и гидравлику без должного государственного регулирования. Вот вам и результат. Но он усвоил урок и, глядя вниз, на детей, видел несгибаемый человеческий дух.
Грозя кулаком небесам, он подумал: «Да, это ты отвел катастрофу, которая должна была уничтожить нас, но… — тут он указал вниз, где дети по всему городу играли в казаки-разбойники и прыгали через скакалку, таким образом вымещая свою злость. — Но мы будем жить благодаря нашему духу. Мы построим новый город, еще больше, еще лучше, мы сделаем новые открытия, как в эргономике, так и в гидравлике!
Он облокотился на искореженную балку и замер, наблюдая за закатом.
Да, человек никогда не сдается. Со времен первого рассвета под жарким солнцем Африки человек смело смотрел в глаза любым трудностям, которые принесло с собой прямохождение. Он боролся и иногда даже побеждал.
Когда все это началось, Джеку, возможно, было стыдно, что он один из Билджей, наследник «Билдж Гидравликс», но теперь он испытывал гордость. Гордость за то, что он часть своей семьи и сын своего отца. Но еще более горд он был принадлежать к роду людей. Людей, которые, несмотря на все трудности… (и так далее).
Иногда вместо пролога, где объясняются философские идеи романа, мы получаем в конце книги длинный монолог, в котором разжевано все, что хотел сказать автор. Стоит ли говорить, что мы и сами уже обо всем догадались. Мы же читали роман.
К счастью, эта последняя глава обычно никак не связана с остальными, так что смело ее вырезайте.
