Наиболее крупными и значительными из числа тосканских городов были глубоко различные по своему историческому пути, географическому положению и своему облику Пиза и Флоренция.
Пиза — один из старейших и богатейших городских центров Италии, город-порт, расположенный в устье реки Арно и ведущий уже с XI в. оживленную торговлю по Средиземному морю, — к XIII в. находилась в апогее своей славы[36]. Нажившись наряду с Венецией и Генуей на крестовых походах, Пиза вела постоянную борьбу с обоими названными своими конкурентами. Особенное значение имела борьба с Генуей, расположенной на побережье того же Тирренского моря. В то же время с начала XIII столетия серьезная опасность угрожает морской республике со стороны ее сухопутной соседки — быстро расцветающей Флоренции, которая жадными глазами смотрит на город, владеющий устьем Арно, на среднем течении которого она стоит.
Эта постоянная борьба на два фронта — против Генуи на море и против Флоренции на суше — определяет собой историю Пизы в XIII в. Во время войны между Гогенштауфенами и папами Пиза, в противоположность Флоренции, обычно находится в имперском лагере, лагере гибеллинов, надеясь при помощи имперского оружия победить становящуюся более могущественной соседку. Но после гибели Фридриха II эта надежда становится все более эфемерной, а борьба с Генуей идет все более неудачно для Пизы. Особой остроты борьба двух приморских городов достигла между 1282 и 1284 гг. После того как в феврале 1281 г. Генуя заключила тесный союз с Флоренцией, обе республики готовились с громадной затратой сил и средств к столкновению с Пизой. Решительная битва произошла в августе 1284 г. при Мелории, острове, лежащем несколько южнее устья Арно. Командующий генуэзским флотом Оберто Дориа спрятал третью часть своих кораблей за островом и ввел их в бой в решающий момент схватки. Пизанские корабли были частью потоплены, частью захвачены, и только незначительному их числу удалось спастись бегством. Сам командующий пизанским флотом венецианец Альберто Морозини сдался в плен неприятелю, командующий частью пизанского флота граф Уголино делла Герардеска бежал с несколькими кораблями. В морских волнах погибло свыше 5 тыс. пизанцев, свыше 9 тыс. попало в плен к неприятелю. Пиза оказалась лишенной значительной части своего мужского населения. В Италии тех дней говорили: «Хочешь видеть Пизу, поезжай в Геную». Действительно, число пизанских пленных в Генуе было так велико, что они образовали здесь свое сообщество «пленных пизанцев, находящихся в Генуе»[37].
Поражение при Мелории оказалось решающим переломным пунктом в истории Пизы, которая никогда уже не оправилась от удара и вскоре потеряла свое торговое и морское значение. Исконные враги Пизы, Генуя — с моря и Флоренция — с суши, старались быстро и решительно использовать создавшееся положение. 13 октября того же 1284 г. они заключили между собой, с привлечением Лукки, а затем ряда других тосканских городов, союз, направленный на полное уничтожение или подчинение Пизы. Побежденной республике оставалась только возможность спасения путем политических комбинаций. В решающий момент пизанцы отказались от своего традиционного гибеллинизма и поставили во главе коммуны с титулом подеста на 10 лет и народного капитана на 2 года главу пизанских гвельфов— того самого графа Уголино делла Герардеска, которого не без основания упрекали в том, что он своим бегством в битве при Мелории сознательно, чтобы захватить власть, предал родину.
Уголино с большим трудом удалось заключить мир с Флоренцией, передав ей значительную и важную приморскую территорию. Этот мир разрушил союз между Флоренцией и Генуей и временно спас Пизу. Граф Уголино установил в побежденном и ослабленном городе решительную и жестокую тиранию, опиравшуюся на пополанские элементы. Он изменил конституцию города, введя в состав правящих органов приоров всех цехов, решительно боролся со знатью, почти поголовно поддерживавшей гибеллинов, и не менее решительно возражал против освобождения пленных, содержавшихся в Генуе.
Однако гибеллинские связи Пизы были слишком прочны, а политическая и социальная установки тирана слишком эгоистичны, чтобы обеспечить Уголино длительное господство. После 4 лет управления он поссорился со своим внуком и соправителем Нино Висконти да Галлура, сблизился с главой пизанских гибеллинов архиепископом Руджеро Убальдини, но был обманут последним, вызвал всеобщее недовольство. 30 июня 1288 г. вспыхнуло восстание, окончившееся захватом 1 июля самого Уголино, его двух сыновей и двух внуков. Все они были в марте 1289 г. заключены в башню (знаменитая башня Гуаланди), ключи от которой были брошены в море. Временный господин Пизы вместе со своими сыновьями и внуками погиб здесь в страшных мучениях, дав тем самым своему современнику Данте материал для одной из лучших страниц его поэмы.
Если для Пизы вторая половина XIII в. была периодом ожесточенной борьбы, периодом, приведшим ее к окончательному упадку, то для ее вечной соперницы Флоренции это же время отмечено необычайным расцветом[38].
Во Флоренции смерть Фридриха II совпала с жестокой борьбой гибеллинов и гвельфов и привела, как этого и следовало ожидать, к решительной победе гвельфов. Еще 20 октября 1250 г. последние проводят коренное изменение конституции города, вводят так называемую первую народную конституцию (
Во главе Большой коммуны стоит, как и раньше, подеста, избираемый на один год из числа иностранных грандов, во главе Малой коммуны — народный капитан, также избираемый на год из иностранных грандов. Законодательной властью при подеста обладают общий —
Официально все основные принципиальные вопросы коммунальной жизни разрешаются подестои и советами коммуны, капитан же и советы народа разрешают только вопросы отношений между знатью и пополанами, в частности случаи угнетения первыми вторых. Фактически же капитан и его советы приобретают первенствующее значение постольку, поскольку при решении любого сколько-нибудь важного вопроса к общему совету коммуны, состоящему из грандов и пополанов, присоединялось так называемое «дополнение» — «адъюнкта» из 60 человек от каждой шестой части города, т. е. всего из 360 человек. (Флоренция конца XIII в. в административном и общественном отношениях делится на 6 частей, так называемые «сести».) А так как все они обязательно должны быть пополанами, большинство за народом было всегда обеспечено.
Но даже не это большинство было основой первенства пополанских сил по конституции «примо пополо» — основой было учреждение института старейшин — анцианов, становящихся реальными распорядителями судеб коммуны. Институт этот был заимствован у Болоньи, но в обстановке Флоренции приобрел своеобразную окраску. Анцианы избирались по 2 от каждой «шестой» города, т. е. всего в количестве 12 человек, заседали в специальном помещении (позднее для них был построен особый дворец — Барджелло) в присутствии и при участии капитана и решали все важнейшие и сложнейшие дела, возникающие в ходе управления коммуной.
В своей деятельности анцианы опираются на вооруженную силу: компании — пополанские ополчения, общим числом — 20 компаний. Кроме того, в случае особой необходимости на помощь народу призывались 96 компаний из 96 районов флорентийских владений, лежащих вне города. Каждая из городских и внегородских компаний имела свое знамя, возглавлялась знаменосцем — гонфалоньером, все же они вместе составляли пополанское войско, возглавляемое капитаном и выступающее по звону призывного колокола (на так называемой Львиной башне) под бело-красным знаменем.
Народное ополчение компаний предназначалось в первую очередь и главным образом для поддержания порядка внутри города, для борьбы с еще могущественными грандами, для ведения же внешних войн предназначалось, как и раньше, «войско» (в собственном смысле слова), состоявшее главным образом из феодальной конницы и возглавлявшееся подестои. Только в случаях особой государственной опасности оба войска выступали вместе, обычно под командованием подесты.
Конституция «примо пополо» отнюдь не отличалась ни четкостью, ни определенностью своих институтов, но общая ее направленность была совершенно ясной и определенной — сохранив старые формы управления коммуной, оставить фактически во главе ее пополанские элементы, сделать их реальными хозяевами государства. Что это так, вполне убедительно доказывается рядом добавочных постановлений, которые угрожали лютыми карами всякому гранду, обижающему пополана или покушающемуся на демократические свободы, предписывали снижение башен феодальных замков в черте города до 50 локтей и т. д.
Введение в жизнь конституции «примо пополо» привело к господству демократических и гвельфских элементов во Флоренции, к значительному политическому укреплению и экономическому расцвету коммуны. Заметным выражением этого расцвета и предпосылкой к дальнейшему его росту было приобретение Флоренцией своего выхода к морю. Постоянная вражда с Пизой, находившейся в устье Арно, делала невозможной опору на Пизанский порт как на базу заморской торговли. Флоренция обратила поэтому свое внимание на порты Таламоне и Порто д"Эрколе, расположенные южнее Пизы. Порты эти входили в состав обширных владений могущественных феодалов-графов Альдебрандески. Воспользовавшись враждой графов с Сиеной, Флоренция 30 апреля 1251 г. заключила с ними договор, согласно которому получила названные порты и доступ к ним в свое полное распоряжение.
Быстрое усиление гвельфской и демократической Флоренции вызывает объединение всех враждебных ей гибеллинов — как внешних, так и внутренних. Сиена, Пиза, Пистойя, поддержанные и подстрекаемые гибеллинскими изгнанниками, заключили между собой союз, направленный против Флоренции.
Чувствуя, что дело идет к серьезному столкновению, Флоренция заключила, в свою очередь, союз с Орвието, Луккой и Генуей. Начиная с осени 1251 г. между двумя лагерями — гвельфским и гибеллинским — идет война, идет с переменным успехом, но с перевесом на стороне гвельфов. Флоренция переживает период невиданного расцвета, о котором затем будет вспоминать Данте в изгнании.
Богатый и уверенный в своих силах город решает в 1252 г. начать чеканить свою собственную золотую монету, чего не делал до этого времени ни один город в Европе. Уже серебряная монета флорентийской чеканки пользовалась повсеместно признанием. Золотая монета, выпускаемая Флоренцией, должна была обладать стабильным весом и формой, т. е. явиться устойчивым мерилом стоимости, в чем так нуждалась цветущая торговая коммуна. Плодом этого решения явился знаменитый флорин с изображением на одной стороне герба Флоренции — лилии, на другой — ее патрона Иоанна Крестителя. В течение нескольких месяцев слава новой, устойчивой монеты разнеслась по всему тогдашнему миру, и флорин, название которого сохранилось в ряде стран до наших дней, понес во все концы этого мира имя своей родины. Чрезвычайно интересно и показательно для тех сдвигов, которые происходят во всей Италии сразу же после 1250 г., то обстоятельство, что в том же 1252 г. начинает чеканить золотую монету и Генуя. Однако монета эта не достигла такого мирового значения, как флорин.
Усиление гибеллинской партии в Италии в связи с усилением Манфреда в конце 50-х годов привело во Флоренции к новой попытке произвести гибеллинский переворот. Однако заговор был открыт, и его главные инициаторы, члены феодального рода Уберти, были изгнаны, а имущество их разрушено или конфисковано. Это привело к новому усилению войны в Тоскане. Решительная битва произошла 4 сентября 1260 г. у речки Арбии, в четырех милях от Сиены, у подножья замка Монтеаперти.
Флоренция выставила объединенное войско коммуны и народа, поддержанное союзными ополчениями ряда гвельфских городов — Перуджи, Орвието, Болоньи. Общая численность войска достигала 30 тыс. пехотинцев и 3 тыс. всадников, находившихся под общим командованием подеста Якопино Рангони. В центре войска находился по старой традиции кароччо — тяжелая повозка, запряженная волами, на которой на высоких древках красовались знамена Флоренции и ее союзников.