Тихонько, чтоб не разбудить девушку, я за несколько минут собрал все снаряжение и так же бесшумно вышел наружу. Прогулка до реки, снова мысли о каком-нибудь водном транспорте и быстрая проверка всего того, что я с собой взял. На ногах вместо, уже привычных берцев, были армейские ботинки с высокой шнуровкой. Более удобные, а так же с заметным утеплением и водоотталкивающим носком. Дальше шло термобелье и плотные штаны цвета хаки с множеством карманов. На торсе так же поверх лонгслива, как это модно сейчас называть, шла крафтовая футболка, а уже на ней легкая куртка военного образца, с разгрузкой. Руки были облачены в полные тактические перчатки, с прорезиненной областью ладони, без вставок на костяшках. За спиной висел меч, на правом бедре в сложенном состоянии расположился арбалет «Алчность», а на груди болтался «Винторез». Разгрузка же оказалась полупустой, так как ничего сверх меры я не брал. Четыре запасных магазина на винтовку, две округлых неудобных «Зари» и столько же РГО. Кроме этого в нагрудном кармане оказался небольшой, но самый мощный фонарик из тех, что у нас были. Черный металлический корпус с аббревиатурой NITECOREMH25GT хорошо лежал в руке и развеивал тьму на пять с плюсом. Так же в карман я закинул пару золотых монет, номиналом по сотне каждая. На этом всё.

— Любуешься, боец? — голосом, с легкой хрипотцой, произнес один из стариков, что приехал с нами из ангаров. — Красота, согласен. А уж рыбы-то сколько. Вот помню, когда еще помоложе был, частенько мотались в эти места. Не поверишь, без всяких сетей на одну только удочку целыми ведрами ловили.

Старик подошел ко мне и на несколько минут замолк, всматриваясь в темноту реки. Вид и, правда, внушал уважение. Ширина реки была никак не меньше двух километров. Воды плавно, без лишних бурунов неслись вдаль, оставляя после себя приятный слуху звук. Чистый и свежий воздух дурманил, а водная гладь так и зазывала в свои объятия.

— Что нам эти ведра? — нарушил я магию тишины. — Триста человек, как-никак, тут двадцати рыбок маловато будет.

— Так это, — хмыкнул старик. — Если я сказал, что мы ловили на удочку, то это не значит, что на сеть там нельзя. Просто для нас это был больше спортивный интерес, нежели необходимость. Там вон в десяти километрах выше по течению есть отличные места. Река как раз изгиб делает, да собирает в себя десятки ручьев поменьше. Ну как поменьше, это по сравнению с рекой они поменьше, а так да, размеры приличные. Так вот там можно сетями и собирать улов, не опасаясь глубины.

— По берегу дойти можно? — уже более заинтересованно спросил я.

— А-то ж, — довольно улыбнулся старик. — Если ничего не изменилось, то даже в лес заходить не придется, берег то хороший, пусть и каменистый немного.

— Значит, нужны сети, — кивком, подытожил я.

— Да много чего еще нужно, — тут же тяжело вздохнул собеседник. — Я чего хотел-то, одна сеть у меня есть, может, организуем походик, а?

— Так, отец, с этим не ко мне, — покачал я головой. — Я до деревни сейчас, а это часов на десять пропаду, не меньше. Подойди к Максу или Мише, они, думаю, не откажутся прогуляться. Да и свежая рыба точно лишней не будет. Скажи им, что моё одобрение имеется, пусть сами решают, чья группа в поход пойдет.

— Ты там давай аккуратней, побереги себя, — услышав, что я собрался в деревню, хмуро бросил старик. — А насчет рыбки так обязательно наловим, если лоботрясы эти, конечно, пойдут.

— Пойдут, куда они денутся, — улыбнулся я.

Наши боевые группы заметно страдали без вылазок, так что подобное предложение будет воспринято на ура. Хоть и внутри поселка еще очень много дел, но те, кто уже не раз ходил по острию ножа, просто не могут без очередной порции адреналина.

Дальше наш разговор угас сам собой, когда к речке вышли женщины, с тазиками, в которых было белье. Естественно, электричества на стиральные машинки не было, так что с этим всё по старинке. Сейчас вообще придется многое делать так, как делали это наши предки. Та же охота и рыбалка, та же стирка белья и огороды. Скорее всего, в обозримом будущем еще придется вырубать лес и выкорчевывать землю. Если вдруг обзаведемся скотом, то нужны будут пастбища, да и выращивание картофеля никто не отменял. В общем, чем больше я думал, тем больше проблем и забот вырисовывалось. Если мы хотим жить нормально, то предстоит сделать еще слишком много всего.

Все эти мысли раздражали не хуже комаров. Пришлось отбросить их в дальние уголки памяти и только после этого отправляться в дорогу. На воротах меня проводили пожеланием удачи, а Макс попросил не сдохнуть в очередной раз. Женька уже вовсю где-то мотался, так что мой уход он не застал.

Выйдя наружу, я неспешно пошел по дороге. Взгляд цеплялся за большие ямы, что мы раскидали по обочинам, а так же за ежи, сваренные из стальных прутьев. До противотанковых им, конечно, далеко, но, всё же, доехать до нас ходом не получится. Этакая небольшая буферная зона, на случай, если вдруг кто решит взять нас нахрапом.

Чем дальше я отходил от поселка, тем более неприятно становилось на душе. Тьма подтачивала самообладание, а так как шел я без света, то и её влияние ощущалось сильнее. Зрение, благодаря примеси крови темных эльфов, спокойно подстроилось под мрак, и никаких трудностей я не испытывал. Лишь заметно уменьшилась цветовая гамма, скатываясь в сторону серости. Зато я видел всё четко и без лишних теней. Каждое шевеление листвы, из-за порыва ветерка, каждый взмах крыльев небольшой птицы, перелетающей дорогу. Слух так же был на уровне, что позволяло мне держать большую площадь под контролем. Все шорохи и шелесты проходили фоном и хорошо откладывались в голове. Ну а способность видеть ауры так и вовсе помогала держать эмоции под контролем. И если бы не один нюанс, на который я обратил внимание при очередном посещении деревни, то это умение можно было и вовсе назвать имбанутым. Оказывается, расстояние в двести метров не было постоянным. Высокий уровень стражников деревни позволил понять, что эти двести метров превращаются в три, когда цель в два раза выше по уровню. И было немного странно, что я заметил это только на второе посещение, а раньше и вовсе не обращал внимания на дальность. Проскочила мысль на этакое обновление, что пофиксило имбовость пассивки, и именно этому я старался придерживаться, хоть и не афишировал свои догадки вслух.

Первый километр ожидаемо дался напряженнее всего. Каждую секунду я ожидал, что вот-вот из густых кустов вырвется какой-нибудь одержимый, который и вовсе не имеет ауры. На каждый шорох я поворачивал ствол, а на каждое движение был готов выпустить копьё. Лишь спустя минут двадцать я немного приноровился к облепляющей тьме и смог взять эмоции под контроль. Отголосок страха замер где-то в дальних уголках мыслей и вместе с этим пришло расслабление. Мышцы перестали дрожать, готовые сорваться в безумном движении, а взгляд наконец-то успокоился и не мельтешил по каждому кустику. Дорога из пути во тьму превратилась в обычную асфальтированную, без каких-либо страшных знаков и движений. Простой лес, простая зелень и совершенно обычные виды.

Так я и шел, в полной тишине, наедине с собственными мыслями. Несколько раз удалось увидеть ауры уже знакомых оленей, чьи рога тускло светились во тьме. Они не подходили к дороге, да и молниями швыряться не спешили. Так, мелькнули пару раз на грани видимости и на этом всё. Более мелких тварюшек мой аурный взор почему-то игнорировал. Заяц и тот выдавал себя лишь бледно-красной точкой, которая совсем не походила на ауру. Про остальную мелочь и говорить не стоит, лишь цепкий взгляд позволял спокойно обнаруживать всяких там бурундуков да белок.

Спустя три часа, когда на глаза попалась табличка с названием деревни, я даже как-то не поверил. Весь путь прошел без происшествий, сродни обычной вечерней прогулки. Ни единого выстрела или использования скиллов, я и меч-то не доставал, так как вокруг было слишком спокойно.