Морозов достал из кармана капроновую леску, зацепил петлей ручку шпингалета. Потом перекинул оба конца сверху над дверью, прикрыл ее и осторожно повел леску к притолоке. С третьей попытки шпингалет вошел в гнездо.

— Зоя Аркадьевна, вы никогда не теряли ключ от квартиры? — первым делом поинтересовался Морозов, вернувшись в комнату.

— Я нет, а вот Федор недавно терял.

— А замок после этого меняли?

— Нет.

Козлов многозначительно посмотрел на Морозова.

— Кто эти дружки, с которыми ваш муж ходил пить пиво?

— Не знаю. Их у «стекляшки» столько околачивается, забулдыг несчастных. — На лице Хабаловой появилась гримаса отвращения. — Их ловить и сажать надо. Из-за ста граммов передерутся, а за пол-литра убить друг друга готовы.

— Ну это вы напрасно, — возразил Нарышкин. — Подраться они могут, но чтобы из-за пол-литра прийти в квартиру, убить человека — невероятно. Может быть, у него были давние враги? Кто-то, допустим, мог посчитать, что по его вине попал в тюрьму, а когда вышел, отомстил. Согласны?

— Да не знаю я ничего! Знала бы — сказала. Что вы душу то мотаете? — Хабалова посмотрела на работников милиции с неприкрытой злобой, словно они являлись виновниками ее несчастья.

— Извините, что заставляем волноваться, — примирительно сказал Нарышкин. — Такая у нас работа, мы обязаны найти убийцу и рассчитываем на вашу помощь. — Он написал на листке номер своего телефона. — Если вспомните что-нибудь, звоните…

Никто из соседей по лестничной площадке не видел человека, который бы заходил днем в воскресенье в квартиру убитого, не слышал за стенкой шума драки. Ничем не смогли помочь и жильцы на других этажах. Лишь две пенсионерки с первого этажа, которые сидели перед обедом на лавочке у подъезда, вспомнили, что туда заходил какой-то рослый, полный мужчина средних лет. А вот когда вышел — не видели.

— Не густо, — подвел итог Нарышкин, когда они сели в «Москвич». — А если быть точным — ничего не ясно. Словом, ищите, други мои, ищите. К себе я автобусом доберусь. — И, попрощавшись, вылез из машины.