Шагая по извилистым дорожкам к Гранд-Хаусу, Стиви подняла наверх глаза и посмотрела на полог листвы, пожелтевшей совсем рано, в самую первую очередь, и приобретшей ярко-золотистый либо ярко-красный оттенок. Когда она вышла на лужайку, обзор стал шире. Наверху, в горах, ей открывался великолепный вид яркого, обрушившегося на землю ореола цвета. Картина была сродни галлюцинации — золотистые и оранжевые океаны, тянущиеся до горизонта, с красными прожилками, похожими на стекающие с горных вершин потоки лавы.

Осень она не любила никогда; когда дни становились короче, ее пробирала нервная дрожь, наверное, потому что по ночам одолевали приступы паники, и чем раньше темнело, тем выше становилась их вероятность. Однако это было не нормально, и Стиви решила, что сможет стать здесь человеком, обожающим это время года. Фланель ей нравилась, яблоки были чудные, тыквы казались осенними арбузами. Это как раз те мысли, что обычно приходят в голову любителям осени?

И вообще — разве это все настоящее? Прошлый вечер с Эдвардом Кингом у нее в гостиной, полет на самолете, сделка, а теперь еще этот почти что психоделический вид? Может, некоторое время назад она сошла с ума?

— Вот в эту, — сказала Джанелль, подходя к одной из огромных куч листвы, — хочу в нее прыгнуть.

Нейт повернулся и с ученым видом к ней присмотрелся.

— Там полно звериных какашек, — сказал он.

— Нейт, — одернула его Джанелль.

— Я просто в плане информации. Листья напоминают собой большие мусорные ящики. Кого на них только не увидишь. Лис, оленей, енотов, американских лосей.

— Только не лосей, — сказала Стиви.

— Птиц, — продолжал Нейт. — Огромное количество дерьма. Дерьма летучих мышей. Летучих мышей здесь полно. Знаете, а ведь их дерьмо очень ценится. Называется гуано.

— Я знаю, что такое гуано, — произнесла Джанелль голосом, в котором явно сквозило предупреждение. — Но о какашках не желаю слышать ни слова. Просто хочу порезвиться в шуршащей листве.

— Белкам тоже надо какать, — продолжал Нейт.

— Белкам надо какать, — мудро повторила Стиви.

— Какого черта вы портите мне замечательное осеннее утро? — спросила Джанелль.

— У каждого из нас свое призвание, — сказал Нейт, — мое заключается как раз в этом.

Джанелль тихонько зарычала. У Стиви возникло ощущение, что друзья устроили для нее небольшой спектакль: подруга вела себя слишком весело и энергично, Нейт напускал на себя чрезмерную суровость. Они давали ей понять, что все нормально и хорошо, что все так, как было раньше. За одним исключением: пока они шли, Стиви замечала на деревьях, на фонарных столбах и на углах здания небольшие предметы — небольшие скромные круглые штуковины.

Глаза Эдварда Кинга.

— Я вижу, систему безопасности значительно расширили, — произнесла она.

— Это да, — ответила Джанелль, — работы провели на прошлой неделе.

— Что касается меня, то я горячо приветствую новых боссов нашей службы безопасности, — промолвил Нейт, когда они подошли к ближайшей камере видеонаблюдения.