Жуткая, оглушающая какофония звуков заполнила каюту. Первой завизжала бас-гитара, затем загремели барабаны, а сразу вслед за ними в дело вступил синтезатор. Через несколько тактов кто-то запел под электрогитары.

— Чертовски громко, — закрывая уши, сказал Гарсия.

Доктор Хоув вздрогнула.

Хантер уменьшил звук.

— Я знаю эту песню, — сказала женщина, нахмурившись и что-то вспоминая.

Хантер кивнул.

— Рок-группа называется «Веры больше нет». Кажется, у нашего убийцы есть чувство юмора.

— С чего такая уверенность? — поинтересовался Гарсия.

— Это одна из самых знаменитых песен этой группы, — принялся объяснять его напарник, — довольно старая, кстати. Конец восьмидесятых, если не ошибаюсь. Называется «Распадаясь на части». В ней поется о том, что человек распадается на части и просит, чтобы ему помогли вновь обрести цельность… в переносном смысле, конечно…

Гарсия и доктор Хоув переглянулись.

— Вот… сейчас, — произнес Хантер, — сами услышите.

Напарник и судмедэксперт повернули головы к стереомагнитофону и прислушались.

Когда пение смолкло, Хантер выключил магнитофон. Стало тихо.

— Откуда ты все знаешь? — спросила женщина. — Только не говори мне, что ты много читаешь.

Хантер пожал плечами.

— Я люблю рок-музыку. Когда-то мне нравился этот их альбом.

— Этот парень явно спятил, — отходя на шаг, поделился своим мнением Гарсия. — Насколько больным надо быть, чтобы натворить такое, — он поднял руки и огляделся, — и при этом иметь чувство юмора?