Хм… Вообще-то я думал что она приклеена… Но судя по дикому крику, вееру алых брызг и лишившемуся кожи лица торговца – он успел уже ее приживить. Причем надежно, как свое, чтобы не отобрали…
– А-а-а! – во всю глотку вопил Матрешкин, пугая прохожих анатомическим атласом оголенных мышц лица.
– Больше не теряй… – чуть смущенно протянул я Дурину заботливо уложенную в семь косиц бороду.
Едва заметно киваю, услышав одобрительные аплодисменты кого-то из прохожих. Видать кто-то из темных богов по-своему оценил мой беспредел.
Божественным импульсом жизни приживляю растительность благодарному гному. С непривычки перебарщиваю с силой, отчетливо слышу как впервые за тысячелетие сердце зомби-гнома сделало первый удар. Дурин ошарашенно замер, недоверчиво прислушиваясь к себе. Жавшаяся к нему хрупкая гнома вдруг также проявила интерес к жизни и удивленно наклонила голову.
Торговец Салах Рашут бездумно смотрел в спину удаляющемуся богу и трижды проклятому гному. Сегодня он совершил ошибку. Очень большую ошибку.
За действия раба отвечает его хозяин. Раб позора не ймет, осуждение равных падает на хозяина. Так что сейчас это не Салах лежал на грязной брусчатке в луже собственной мочи, а практически сам Высший Алур-Дай-Син-Поле. Простит ли его Великий? Пустой вопрос…
Торговец всхлипнул от накатывающего ужаса. Подвела его чуйка на опасность, не уберегла от глупой подставы. Привычный приработок обернулся кровавыми слезами. А ведь комбинация была простейшей, банальная трехходовка!
Безликий контрагент отыскал где-то живую собственность юного, едва покинувшего ясли бога. Её даже не пришлось обращать в зомби – ворчливый гном на самом деле оказался поднятой нежитью. Это снижало риски и расходы, упрощая схему до невозможности. Эмблемы Творца и так не брезговали принимать подарки из его рук, но зачем лишние траты?
Салах торговал на рынке не одну сотню лет. И к любому делу он относился максимально серьезно. Кажущаяся простота и сладкие речи гурий личного гарема не могли ослабить осторожность торговца Высшего Боголова. Для того, чтобы крутить дела за спиной хозяина, требовалась чуйка размером с задницу терийского ящера!
Салах не расслаблялся. Жареные семена яростника добавили ему недостающей дерзости и артистизма. Заговоренная кираса прикрыла плоть, а многочисленные амулеты – душу. Он и сейчас чувствовал как вшитый под кожу алмаз щедро тратит силу освятившей его богини жизни и буквально из фарша восстанавливает разрушенную печень. Но особой радости это не добавляло.
Уже звенел на шее астральный поводок и тяжелая поступь его господина грохотом отдавалось в голове. Репутация – это такая вещь, что ни один бог не оставит ее на самотек. Позор униженного раба лег грязным пятном на черную карму Высшего. И он неторопливо шел сквозь миры. Шел, чтобы решить вопрос с подставившим его слугой и тем, кто нанес обиду ему лично…
Высокий кристаллоид не очень внятно синтезировал небесную речь. Тонкие пластины внешних динамиков дребезжали, съедая шипящие звуки. Вот он бережно слевитировал на наш стол золотое блюдо, богато украшенное камнями и филигранной резьбой.
– Подарок от моего господина, Высшего Алур-Дай-Син-Поле, создателя шестнадцати листов, уничтожителя двадцати семи листов и одной малой ветви, а ныне – мастера боголова.
Разумный из свиты Высшего слегка притушил сияние головного кристалла, что было эквивалентом неглубокого поклона.
– Господин сожалеет о проступке своего раба и не держит на вас зла. На словах же просил передать…
Кристаллоид перестроил звуковую мембрану на басы и загремел инфернальными нотками:
– Если я так поступаю со своими – подумай, что я делаю с врагами?
Слуга эффектно сдернул шелковый платок прикрывающий содержимое блюда.
– Камнееда мне в туннель… – ошарашенно прошептал Дурин, роняя на тарелку недоеденную птичью ножку.