Поле боя – впечатляло. Чувствовался в нем божественный размах. Несмотря на абсолютную локальность замеса и применение в основном точечных ударов – торговый квартал стерло с лица нулевого вплоть до неразрушимого фундамента залитого собственноручно Творцом и несущим отпечатки дланей ЕГО. Довольно маленьких дланей…

Лишь кое-где, на последнем издыхании, переливались мыльной пленкой истерзанные куполы стационарных щитов.

Битва закончилась, однако окружающая среда по-прежнему пыталась убить.

Сверхтемпературные аномалии плавили клинки и замораживали кровь.

Излучения широчайшего спектра спекали глазной белок в мутный студень и заставляли экипировку фонить наведенной радиацией.

Разорванные тела монстров, заросли хищных растений, колонии бактерий и рои инсектов – все это истекало ядом, щелкало пастями и жвалами, полосовало пространство когтями, щупальцами, жгутами и хаос знает чем еще.

Гравитационные и силовые ловушки пригибали надсадно хрипящих богов к земле, а смертных, с характерным чавканьем плющили в тетрадный лист.

Оно и правильно. Не стоит короткоживущим видеть, как небожители режут друг друга. Да и богам с пустым балансом лучше не подставляться. Вон как улепетывает чудом выжившая мелочь!

Сглазил…

Протуберанец энергии смерти захлестнул неосторожного фея, что под перегрузкой в полсотни «жэ», выпучив окровавленные глаза, медленно рвался из поля притяжения крохотной черной дыры. Сотканные из праха хлысты смяли летуну крылья и потащили к казалось бы мертвому телу какого-то некробога. Разорванный пополам, втоптанный в камень, с вырванным ложным сердцем – некрос стремительно регенерировал, поглощая все, до чего только мог дотянуться.

Уж кто, а этот – выкарабкается. Из пепла восстанет, в чужое тело или запасной аватар вселится, но выкарабкается. Была бы цела душа, да адамантовое сердце.