– Мисс Смит, прошу, скажите всё ещё раз, теперь уже для протокола. Я запишу всё на диктофон.

– Хорошо. – устало соглашаюсь я.

– Ещё раз сообщаю, вам доступен бесплатный адвокат, мы можем подождать его и начать допрос.

– Нет, не нужно.

– Начните всё с начала, пожалуйста. Но прежде ответьте мне на вопрос. Вы что-то употребляли?

– Нет, я ничего не употребляю. Никогда. – совершенно серьезно говорю я.

Но детектив пытается найти логическое объяснение моему рассказу. Не хочу его огорчать, но логикой тут и не пахнет. Но сумасшествием прет за версту.

– Может у Вас было эмоциональное потрясение, или же что-то другое, и Вам всё это просто померещилось?

– Нет. Я уверена, что видела… сын нашего мэра убил девушку.

Детектив нажимает на кнопку и начинается запись. Он снова смотрит на меня через чёртовы очки и, выгибая бровь, спрашивает:

– Вы утверждаете, что сын мэра – Тони Аллен, высосал душу из девушки?

Но я не успеваю начать рассказ. Взрывная волна выбивает дверь и разбивает смотровое окно-зеркало на миллионы мелких частиц. Волна сносит меня со стула, и я лечу на пол, но наручники, которыми я была прикована к столу, не дают возможности моему телу упасть до конца. Крик вырывается из меня, но я ничего не слышу. Меня оглушило напрочь, невообразимый свист в ушах не дает мне ничего расслышать. Но я вижу, как детектив делает слабые попытки подняться. Тут же в проходе появляются чьи-то ноги, поднимаю глаза и вижу того самого мужчину из леса. Что? Он жив… Его глаза нереально ярко сияют. Я чувствую, как холодок пробегает по моей коже. Выдыхаю и взор мне заслоняет белое облако пара, мне становится настолько холодно, словно меня закинули в морозилку и не собираются оттуда вынимать. То же самое я почувствовала там, в мотеле. Мерзкий пробирающий до костей холод.

Блондин наклоняется надо мной и что-то говорит, но я по-прежнему ничего не слышу.

Последнее, что я увидела – это голливудскую улыбку Тони Аллена. Следом удар по лицу, и я всё-таки отключаюсь.