Хэдли улыбнулась. Она всегда умела обращаться с детьми.
– Почему бы тебе не отдохнуть? Он со мной. Только оставь бутылочку.
Грейс затрясла головой. Хэдли закатила глаза.
– Брось. Ты устала. Ты помогла мне, а теперь я помогаю тебе. Если не доверяешь мне, спи с деньгами. Но ты измотана, и он тоже. Сейчас нет дел, которых нельзя было бы сделать утром.
Именно это сказала бы ее мама, и ей понравилось, как это прозвучало из ее уст.
– Ты очень властная, – заметила Грейс.
– А ты – заноза в моей заднице.
Грейс долго смотрела на нее, пытаясь уловить ложь. Наконец, не найдя доказательств, она выдохнула:
– Хорошо, но разбуди меня, если он снова проснется.
– Иди спать.
Грейс легла на кровать, недоверие все еще мелькало в ее глазах, пока она боролась со сном, но в конце концов усталость настигла ее, и она погрузилась в глубокий спокойный сон.
Хэдли посмотрела на полосатый мешок рядом с ней, в котором была половина денег Грейс, и снова подумала о Мэтти и Скиппере в соседней комнате, о прошлом, о будущем и о том, что ей нужно делать.
16
Старший специальный агент Марк Уилкс проснулся от шума, который, как ему казалось, прозвучал прямо у него в голове. Он сощурился от яркого света, проникающего сквозь жалюзи, а затем бросил взгляд на часы рядом с собой: 7:32.
Сейчас суббота? Точно. Вчера вечером была пятница. Песня «Yankee Doodle» с весеннего концерта Шелли все еще звучала в его голове. Его шестилетняя дочь была на концерте сначала подсолнухом, потом бурундуком и в финале, наконец, самой собой.
Он почти улыбнулся, но вибрация все еще слышалась где-то справа от него, поэтому он нащупал складной стул, служивший ему тумбочкой, и нашел телефон. Корешок билета с концерта упал на пол вместе с пустой упаковкой от тако, оставшейся после ужина. Наконец он поднес телефон к уху и что-то пробормотал.
– Босс, – бросил Кевин Фитцпатрик вместо приветствия.
– Фитц.
– У нас проблема.
У Марка во рту стоял неприятный привкус, поэтому он приподнялся на локте и сделал глоток из полупустой банки пива, сидя на складном стуле, ожидая продолжения.