Смерч, у которого несварение. Смерч из говна и палок – вот. Он ещё потом и на одного сельского мужичка грохнулся. Вот такая вот смерть – под грудой разных отходов и вони. Но о чём я? Суть в том, что точно такой же смерч вращается у разных людей в голове. Если я говорю, что стал Богом, то это значит, что так оно и есть. И мы идём проверять мои собственные выводы. Экспериментальным путём. Но без учёных, так как мы сами себе учёные. И сами себе на уме. Мы тоже умные. Да, блин! УМНЫЕ!

Так-так-так, вот Звёздный (слева), вот спуск к какой-то грязной и сальной речке (Кутум? Ерик? Чё это?). Грязь с грязью, размноженный камыш, мусор и отбросы отходов, м-да. Ещё и вода походит на слюну, перемешанную с гноем. Удивительно, что кто-то купается в таких речках. Это, конечно, не река Ганга, но всё же…

Даже сейчас я бы не рискнул там искупаться. А я типа Бог! Цель такая – простая – перейти речку на своих двоих. Так делал Сын Божий. Я не Сын, но всё же. Мне кажется, что и я смогу проделать такой фокус. Боги так могут, смертные только завидуют.

Набираю полную грудь воздуха и ступаю своими немытыми кроссовками (зачем их мыть?) по воде.

Ого! Я иду, действительно иду, ощущается, как лёд, но нескользкий. Это сплошное удовольствие – балансировать на грани возможного. Стал Богом. УРА! Богом стал. И это не ИГРА! Сначала шагаю медленно, потом шагаю уверенно, расправил свою плечи, выровнял осанку, дышу и делаю это со вкусом. Как же вкусно! Приятный ветерок, вкусный, как опавшая звезда. На дворе всё ещё зима, но я не чувствую вибраций мороза. Чувствую только себя и своё тело. Единство с миром, первые минуты нашей вселенной, мои руки (смотрю на них) создали её.

Я не хотел делать людей, но сделал. Это произошло случайно. Если честно, то всю вселенную я создал только ради них – ради камней.

А в процессе эволюции появились всякие побочные органики, а где-то и неорганики (вирусы – кто они?).

Наконец я обрёл себя, стал тем, кто я есть, начал дышать и уверенно шагать. Многое начал вспоминать, осмыслять. Остаётся всего пара шагов. Вот-вот, а я уже на другой стороне речки. Тут всё то же самое – мёртвые собаки, фантики от дешёвых конфет, погнутый шприц (смотрю на него и вижу, как им укололся ребёнок). Повезло. Повезло же, что нигде тут нет СПИДа, а ведь он мог тут быть. СПИДа нет, есть только я. Великий, неповторимый, единственный. Оказалось, что в камышах стоял какой-то алкаш. Мочился на свои грязные ботинки (прицел у него сбит). Эх, алкаш-алкаш. Вижу, что осталось ему на земле немножко времени. Умрёт от своих гнилых лёгких, печень поползёт из него наружу. Надо помочь.

– Эй, отец! – кричу ему.

Он не может сказать мне что-то внятное и одухотворённое.

Ну и ладно. Я щёлкаю большим пальцем, который элегантно накладывается на средний. Щелчок тихий, но нежный. Алкаша схватывает поток холодной плазмы, за пару секунд от него ничего не остаётся. Я дую в раскрытую ладонь, уничтожая атомы, что от него остались. Вселенная обойдётся и без них. Вдруг однажды родится точно такое же бревно. Не стоит, да-да. Уж и так вокруг много разного дерьма. А тут ещё и такие вот экземпляры. Бесполезные, как и вон те дворняжки (бегают у магазина Магнит).

Я щёлкаю ещё раз, небытие пожирает их. От плешивых собак не остаётся ничего. Даже писк растворяется где-то за просторами нашей вселенной. Космическая пустота – вот, что ждёт всех неудобных и некрасивых.

И я знаю ещё кое-что. Знаю, где живёт мой друг. Мой соперник. У него тоже есть сила, особенно тут, – обвожу грязные улицами руками (как театрально и красиво я это делаю), – на этой гадкой планете. Хорошо, что камни (мои прекрасные камни) ничего не испытывают.

Только я про него вспомнил, как его шутки уже тут. Два молодых парня начинают драться из-за девушки.

Они девушке не особо нужны, да и им девушка не особо нужна. Им бы быть вместе (парням), но общество зажало их в рамки. Наверное. Вот они и бодаются, дерутся. Посылаю им слабый разряд электрического тока, пусть успокоятся. Хотя бы на десять минут.

Прихожу в церковь и ищу конкретного священника. Говорю, что мне нужно исповедаться. Подхожу к статному и молодому (образованному) юноше. Такой молодой (это только с виду), а уже такой умный и важный!

Он смотрит на меня своими красными глазами, я тону в них. И томно спрашиваю:

– Дьявол, как твои дела?