— "Я поднял глаза и узрилбледного коня. А на нем сидела сама Смерть". Апокалипсис. Этот поганый мир сегодня так и кишит откровениями.

— Уже поздно. Почему бы тебе не пойти в кровать и не поспать немного?

Он ткнул в нее указательным пальцем.

— Смотри сюда, юная леди. Перед тобой сидит твой родитель. Отец! — Он поднял руку, чтобы взглянуть на часы и долго не мог сфокусировать взгляд. Наконец, он понял, что часов-то на руке нет. — Черт возьми, проклятье! Кто спер мои часы? Воры в моем доме?! Поганое ворье забралось ко мне домой?! А может это твоя несчастная и зловонная горилла Биксби?!

— Во-первых, пап, она не горилла, а во-вторых, ее зовут Бодичеа. Пап... Почему ты так много пьешь? Что случилось?

Он потянулся было к упавшему стакану, но она проворно взяла его из-под самых его рук.

Он поднял глаза к освещенному потолку.

— Бледный конь. Смерть. Все случилось еще в Сайгоне. Дориан. Робби. Молиз. Я... И Деккер еще. Господин Деккер и его подружка, если точнее...

— Деккер? Это тот полицейский, который, как ты сказал, постоянно под тебя копает? И под твою компанию?

— Да, но ему до сих пор не удалось поймать нас за руку. Потому что не на чем. — Он поднял на дочь грустный взгляд. — Но нас поймал в свои сети другой. Робби, Робби, Робби... Что мне с тобой делать, приятель? Что же мне с тобой теперь делать?

Валерия отвернулась.

— Робби.

Спарроухоук взглянул на нее.

— Кстати, ты никогда мне так и не рассказывала, почему он тебе так не нравится. Валерия поднялась с колен.

— Папа, я пойду, пожалуй, на кухню. Маме надо помочь с ужином.

— Кажется, ты говорила, что уже поздно. Она улыбнулась.

— Я соврала. Только для того, чтобы ты закончил пить.

Зазвонил телефон. И в кабинете и в гостиной.

— Твоя мама подойдет. Я не могу пошевелиться. Волнуешься за своего старика-отца, а?

Она нагнулась и поцеловала его посеребренные сединой волосы.