Чтоб не отвлекать пищеварение Свена болтовнёй, я прянялся изучать прочих посетителей.
Я давно приохотился наблюдать за существами, пока они томятся в ожидании. Можно о них в этот момент узнать больше, чем за день беседы. Один посидит две минуты и давай любопытствовать, все картины на стенах пересмотрит, всё перетрогает, перечитает — с таким на допросе начеку будь, обдурит — глазом не моргнёт. Другой уставится в одну точку и сидит, как истукан, не шелохнувшись — с этим промучаешься, каждое слово будешь вытягивать, как мешок навоза из болота. Иной демонстративно достанет единственную дорогостоящую вещицу и крутит-вертит, пока не уронит.
За соседним столиком я приметил оццла — особь неопределённого пола и не более узнаваемых лет. Так как мои представления о них исчерпывались лекциями в Академии, я с любопытством уставился на этого субъекта. Похожий на высохшую от жаркого солнца медузу оццл, стреляя единственным выпуклым глазом, счищал пылинки со своей одежды с маниакальной тщательностью. Вместо щётки он использовал маленькую ящерицу. Покончив с чисткой, он облегчённо вздохнул и отложил ящерицу в сторону. И она, ясное дело, шлёпнулась на пол. Оццл устало рассердился на бездарную планету — пыль липнет, сила притяжения велика, летом слишком жарко, зимой холодно.
Я неожиданно вспомнил своего приятеля по университету — с двух голов до множества ног покрытого шерстью. Он так стыдился своей растительности, что регулярно выжигал её едким соком синей лианы. Из-за этого щедрого удобрения лицо приятеля распухало, отчего преподаватели его хоть и любили, но дружно считали алкоголиком.
Свен тем временем покончил с едой, а мне принесли огромное блюдо разной съедобной всячины. Вид у меня, видимо был растерянный, потому что Свен поспешил с оправданиями.
— Забыл предупредить — в подобных заведениях всё, что Вы закажите, приносят сразу.
— Логично — в брюхе всё равно перемешается.
— Не поэтому — клиенты разные. Одни одно едят, другие другое. А так всё равно голодным не останется и заплатит.
Я выбрал кусочки застывшей каши и макнул их в бобовый соус. Вполне съедобно!
Староста не стал отвечать любезностью на моё деликатное молчание и разразился целым откровением. Пока я уничтожал содержимое тарелки, Свен поведал мне свою любовную историю.
— Понимаете… Зимава полюбилась всей моей родне. Когда она садилась с нами за стол, то её невозможно было отличить от других людей, хотя она была истинным риттеджем. А Энни… Энни нравилась только мне. Но она мне
— Понимаю…
Я слушал рассеянно и отвечал также. Из приоткрытой двери кухни остро тянуло сложным соусом. На кухне явно притаился настоящий мастер — из тех, кто ещё понимал толк в настоящей кухне. Я растаял от удовольствия.
— Ян! — с неуместным ужасом зашептал Свен, глядя мимо меня. — Сдемил!
— ???
Пришлось обернуться. В трактир зашёл один из наших пропавших.
*****
Сдемил нехотя указал на савоярский дом с балконами — каплями. Втиснувшийся на пятачок между двумя заброшенными ангарами, он казался застывшим куском лавы, которая не успела вытечь из скалы.
— Вот этот дом, который Беримир построил в тайне от всех.
— Значит, Вы всё-таки уступили ему!