Квентл устремила на Ивоннель долгий пристальный взгляд, ожидая подвоха, резкого поворота на сто восемьдесят градусов.
– А кто же
– Хороший вопрос, – усмехнулась Ивоннель. – Я сама задаю его себе.
Она пожала плечами, развернулась и вышла из приемного зала, оставив двух своих теток в страхе и растерянности.
– Ее могущество основано на том, что она постоянно сбивает нас с толку, – негромко прошипела Квентл, и сестра не нашлась, что на это ответить.
Ивоннель, погруженная в глубокую задумчивость, машинально добралась до зала прорицаний Дома Бэнр. Она приблизилась к сосуду с водой и провела пальцами по его гладкой поверхности, вспоминая удивительное ощущение, которое испытала, когда погрузила руки в толщу камня вместе с К’йорл Одран.
Ей сейчас не хватало К’йорл, и она пожалела, что женщину уничтожил мощный кинетический барьер, который она «перенесла» из города иллитидов к телу Дзирта До’Урдена.
Ивоннель в конце концов пришла к выводу, что это существо, К’йорл Одран, женщина-псионик, отступница, заслуживало уважения гораздо больше жриц Паучьей Королевы. Ее мысли и действия служили некоей высшей цели, она обладала большим потенциалом, нежели жрицы, сосредоточенные лишь на том, чтобы удовлетворить Паучью Королеву, доставить ей жестокие и грубые развлечения. Ивоннель обнаружила, что К’йорл Одран даже после всех перенесенных пыток и страданий сохранила в душе стремление к свободе, недоступное верховным матерям.
Тогда она подумала о Джарлаксе, своем дяде, и об этом удивительном дроу-следопыте, которого назначила избранным воином Ллос. Она же сама смеялась про себя, когда этот абсурдный титул упоминался рядом с именем Дзирта До’Урдена!
– Кто ты такой, Дзирт До’Урден? – произнесла девушка вслух, глядя на неподвижную воду.
Если бы К’йорл была здесь, Ивоннель, наверное, заставила бы ее взглянуть сквозь пространство, мысленно устремиться в чашу и шпионить за отступником.
Мензоберранзан принадлежал ей, она была его полновластной хозяйкой. Она станет легендой, темные эльфы будут бояться ее, почти как богиню, будут выполнять все ее прихоти.
Она подумала о Джарлаксе, мысленно повторила его утверждения относительно Дзирта До’Урдена. Какими смехотворными ей показались его слова! Она вспомнила последний разговор с лидером наемников, когда Джарлакс открыто обвинил ее в суетных мелких чувствах. Смехотворное обвинение, ей даже в голову не могло прийти подобное.
Джарлакс, естественно, ошибается.
Но если он ошибается, то почему же Ивоннель действительно завидует Дзирту До’Урдену?
Размышления Ивоннель были прерваны на следующее утро этой жалкой Минолин Фей, существом, которое Ивоннель с каждым днем презирала все сильнее. Если бы Минолин Фей не приходилась ей родной матерью, Ивоннель просто прикончила бы ее давным-давно.
– Верховная Мать Зирит прибыла для встречи с верховной жрицей Сос’Умпту и Верховной Матерью Квентл, – осторожно сообщила Минолин Фей, тщательно и с благоговейным трепетом перечисляя все титулы. Она боялась ошибиться, ведь титулы менялись чуть ли не каждый день.
Девушка посмотрела на мать в недоумении, словно спрашивала, какое ей, Ивоннель, до этого дело.
– Сарибель и Рейвел Ксорларрин также приглашены, – быстро добавила Минолин Фей, словно сообразив, что нужно заинтриговать вспыльчивую Ивоннель или, по меньшей мере, пообещать ей развлечение. – Говорят, что Верховная Мать Зирит все-таки претендует на трон Дома До’Урден, потому что при тамошнем дворе, наряду с множеством воинов из Дома Бэнр, состоят ее дети.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – резко спросила Ивоннель.