Кога призадумался. Красноволосый обошелся одним дипломатичным:

– Пригодится.

Я прошла в комнату и немного поковырялась в шкафу. Мне стало интересно, какую одежду носили шенаи, потому что капитана в “гражданке” я видела лишь пару раз. Кога следил за моими передвижениями и словно чего-то ждал. В груди зашевелился червячок сомнения. А чего красноволосый все время такой тихий и пристыженный? Не натворил ли чего?

Обвинениями сыпать пока что рано. Я уселась на ковер напротив красноволосого и вздохнула. Пора было поговорить о случившемся.

– Кога, ты же понимаешь, что к тебе приставала не я? – начала я, стараясь говорить с ним как с ребенком: простым и понятным языком.

– Понимаю, – кивнул он.

– Ты же знаешь, что это ничего не значит? Просто мое тело мне не подчинялось.

– Знаю.

– Ты же не в обиде? Мы можем, как раньше, быть друзьями, да?

– Не можем, – вдруг покачал головой Кога.

Я удивленно приподняла брови. А если сковородкой? Дружить он отказывается! Однако в словах красноволосого было зерно истины. За случившееся Коге причиталась моральная компенсация.

– Ладно, – вздохнула я. – Мне стоит принести тебе свои извинения. Я могу как-то загладить вину.

– Ты не виновата, – слегка шокировано произнес он. – Но дружить мы не можем.

– Почему?

Я склонила голову к плечу и посмотрела в алые глаза шеная. Кога слегка наклонил корпус вперед, словно собирался рассказать мне важный секрет.

– Ты не помнишь, да? – почему-то шепотом спросил он.

– Ну же, не томи, – не выдержала я. – Все помню. Я подозвала тебя, поставила на колени и упала в обморок. Вот и все. Почему мы не можем подружиться?

– Потому что ты не упала в обморок. – Кога почему-то отвел взгляд и тяжело сглотнул. – Видишь ли, Лина, мы поцеловались.

У меня снова загорелись щеки. Я чувствовала, как румянец плавно перетекает на шею и уши. Мы целовались с красноволосым, пока я в неадекватном состоянии строила из себя богиню, кошечку и звезду в постели. М-м-м…

– Ничего, – пробормотала я. – Не держи на меня зла.