Губы Гермионы задрожали, и она вдруг бросилась к Гарри и обвила его шею руками.

— Гермиона!

— Гарри — знаешь, ты великий маг!

— Не такой хороший, как ты, — очень смущенно пробормотал Гарри, когда Гермиона его отпустила.

— Я! — воскликнула Гермиона. — Книжки! Плюс сообразительность! А есть гораздо более важные вещи — верность и отвага и — о, Гарри! — будь осторожен!

— Пей первая, — сказал Гарри. — Ты абсолютно уверена, что есть что, да?

— Абсолютно, — ответила Гермиона. Она сделала большой глоток из круглой бутылочки и содрогнулась.

— Не яд? — озабоченно спросил Гарри.

— Нет — но это как лед.

— Иди быстрей, пока он действует.

— Удачи — осторожнее…

— ИДИ!

Гермиона развернулась и вошла прямо в пурпурный огонь.

Гарри глубоко вдохнул и взял в руки самую маленькую бутылочку. Он повернулся лицом к черным языкам пламени.

— Я иду, — произнес он и залпом осушил бутылочку.

И в самом деле, ему показалось, что тело превратилось в лед. Гарри поставил бутылочку на место и пошел вперед; он обхватил себя руками, увидел, как языки пламени лижут его тело, но не почувствовал этого — какое–то мгновение он не видел ничего, кроме огня — а затем оказался с другой стороны, в последнем зале.

Там уже находился Одержимый Томом Квиринус Квирелл.