— Поздравляю,
Слова моего брата повисли в воздухе, как предсмертный звон. Черт возьми, так оно и было, потому что она ни за что на свете не простила бы меня за это.
Я не мог смотреть на нее. Я не хотел поворачивать голову и видеть, как на ее прекрасном лице отражаются ужас и предательство. Мне это было не нужно. Не тогда, когда измученное выражение лица Коди сказало все, когда его рука с пистолетом опустилась и его глаза умоляли ее.
Но она не смотрела на него. В некоторые дни я знал ее лучше, чем самого себя. Ошеломляющая тишина, последовавшая за словами Зейна, подсказала мне, как она отреагирует на это новое событие. Она не будет кричать, вопить или бить меня… как бы я ни надеялся.
Уголком глаза я заметил, как она наклонилась, чтобы взять со ступеньки сложенные бумаг. Она не посмотрела на них, просто сунула их в задний карман и коротко кивнула.
— Спасибо, что сообщили мне, — сказала она моему брату, и лед в ее голосе был подобен зазубренному лезвию прямо в мое сердце.
Брови Зейна удивленно вскинулись, его глаза снова встретились с моими. Но он не знал ее. Он не мог почувствовать холодную, кислотную ярость, которая с каждой секундой все быстрее текла по ее венам. Он не был свидетелем ее взлетов и падений, и он понятия не имел, что это было хуже, чем все эти падения вместе взятые.
Я был в жопе. Абсолютно, полностью в жопе.
Но я бы все равно сделал это снова. При том же выборе, при той же возможности купить ее, владеть ею и всеми ее активами? Да, я бы сделал это снова. В одно мгновение.
— МК, все не так, как кажется, — начал говорить Коди, его голос был пронизан паникой, а пистолет лежал на боку, забытый, пока он умолял девушку, в которую влюбился.
Она не слушала. Как только Зейн бросил свою бомбу правды, она отгородилась от нас. Всех нас… потому что, несмотря на то, что это я купил ее, как чертову призовую корову на рынке, и Коди, и Стил были соучастниками. Они знали все об этом, о том, как глубоко переплелись наши жизни, и хранили мой секрет.
В этом свете их предательство должно было быть гораздо более жестоким. Они заставили ее заботиться о них… И они в ответ влюбились в нее. Это, несомненно, было большим преступлением, чем то, что сделал я.
По крайней мере, я никогда не трахал ее.
Гнев прожег меня насквозь, когда я взглянул на брата, на минуту проигнорировав всех остальных. Они прямо нарушили правила нашего соглашения, и такие преступления не могли остаться безнаказанными. Я доказывал Зейну свою правоту снова и снова, но, видимо, все, что ему понадобилось, чтобы забыть эти чертовы уроки, это пара отличных сисек и шелковистые розовые волосы.
— Босс, — тихо сказал Кас своим поврежденным голосом, — нам пора идти.
Умный ход. Кас знал меня с детства, он был рядом, когда мой дедушка обучал меня. Черт, он сам прошел через это. Он – даже больше, чем Зейн – понимал, на что я способен. Он почувствовал перемену в моем настроении и осознал надвигающуюся опасность.
Зейн одарил меня небольшой жестокой ухмылкой, и во мне вспыхнул гнев. Он утверждал, что делает это из-за какого-то долга, который он должен умершей матери Кейт? Я сказал, что это чушь. Он делал это, чтобы причинить мне боль, и это сработало. Вот ублюдок.
Кас и Зейн забрались обратно на свои мотоциклы и завели двигатели. Коди бросил на меня растерянный взгляд, и я точно знал, о чем он меня спрашивает. Собирался ли я позволить им уехать невредимыми? Скорее всего, нет. Но было веселее оставить иллюзию свободы, только чтобы прострелить их шины прямо перед тем, как они покинут территорию. А потом? Ну… тогда, смею заметить, моему старшему брату давно пора было преподать урок о том, почему я был большим и плохим волком в Теневой Роще, чем кто-либо другой.
— Подожди, — крикнула Мэдисон Кейт, ее голос был как ведро ледяной воды на мои кровожадные планы. Она переступила через окровавленное сердце — единственный подарок преследователей, который я был рад видеть — и подошла к двум лидерам Жнецов. — Я иду с вами.
Она не стала дожидаться разрешения, просто забралась на заднее сиденье мотоцикла Каса, как будто ей, блядь, там и место, обхватив руками его талию так, что мой гнев разгорелся до убийственного уровня.