– Фартовую! – закончил Медведь.

Я так и присела. Неверяще воззрилась на батю. А он – на меня.

– Чего зенки пучишь, принимай командование!

Встрепенулась и подскочила к Чистюле. Обменялась с ним рукопожатием.

– П-принимаю командование на себя, – с запинкой произнесла ключевую фразу.

– Вручаю… – Чистюля не сдержался и крепко обнял. – Молодец, Фортовая, заслужила!

Я смахнула скупую слезу. Обернулась к остальным и наткнулась на иронично-хвалебные взгляды Дылды и Бобра. И разъяренный – Амона.

Медведь с необычайной для его комплекции скоростью удалился и прикрыл за собой дверь. На радостях даже не устроил разнос за поедание кактусов. А, может, не заметил, что я нарушила правило и привезла с задания «гостинцев».

– Когда убываешь? – оживленно спросила я у Чистюли. – Сегодня?

Окрыленный сбывшейся мечтой товарищ взъерошил волосы на моей голове.

– Хозяин заберет меня через сутки. А пока… – он потер ладони друг о друга и объявил: – Гульнем напоследок! Согласны?

Дылда и Бобер радостно завопили. Я ограничилась поднятыми вверх большими пальцами.

Амон ликования не разделял и выглядел так, словно ему назначили с десяток земных лет каторги.

Чистюля настороженно прищурился и подошел к блондину.

– Пойдем, потолкуем?..

– О чем? – еще больше нахмурился Амон.

– О важном, – не остался в долгу Чистюля.

Ухватил блондина за рукав куртки и потянул в сторонку.

Амон резко вывернул руку и освободился из захвата. Едва не брызгая слюной, возмутился:

– Думаешь, возвысился, раз получил хозяина?.. Такое отребье мог купить только зажиревший частник или колонист-недоучка.