Звонит телефон.

— Доктор! Доктор! — звучит встревоженный и испуганный голос. — Что нам делать⁈

— Я вам звонил… — начинаю я.

— Да-да, — взволнованно перебивает она, а издалека, будто из глубины квартиры несутся дикие вопли Ванюши.

— Не подходите! Не подходите! Я сейчас прыгну!

— Он выпрыгнет!!! Доктор!!!

Я бросаю карты и встаю.

— Я уже бегу! — говорю я. — Не подходите к нему и говорите спокойно. Я недалеко, буду через семь-десять минут.

Она отключается.

— Ты чего? — широко раскрывает глаза Кир.

Шестьдесят тысяч за вечер коту под хвост и перстень туда же.

— Пас, бл*дь! — зло бросаю я.

Придётся бежать, это здесь, недалеко. Минут пять, самое большее.

— Андрей!

— Пациент! — мотаю я головой.

А сердце жмёт, щемит и колотится как сумасшедшее. Достали! Хренов игроман!

— До свидания! — хриплю я и бросаюсь к выходу.

— Какое тебе дело! — кричит в спину Кир. — Рабочий день окончен, пусть хоть на головах теперь ходят, выкидываются из окон, топятся, вены режут!

Я не останавливаюсь, соскакиваю с уродского крылечка и несусь, как лось. Гав! Гав! Да твою ж мать! Эта хренова собака Баскервилей с пластиковым воротником несётся за мной.

Отвали, тварь! Пытается на ходу вцепиться мне в ногу. А я пытаюсь на ходу позвонить Светлане Сергеевне, но она снова не берёт трубку.