Прямо над моей головой зажегся магический светильник, и я невольно обхватила обнаженный живот руками. Губы Максимилиана расплылись в ехидной улыбке.
— Вы что-то хотели сказать, адептка Артон?
Я сглотнула.
— Нет, я…
Головы адептов с первых рядов повернулись в мою сторону, и я похолодела. Если кто и не видел мой жуткий наряд, то сейчас мог полюбоваться им во всей красе. Ну, хотя бы верхней частью.
— Пожалуй, пора заканчивать свою приветственную речь, хотя бы ради того, чтобы вы могли получить одежду, Эмелина.
Мэлвин зарычал, а я… я… меня накрыло удушающей волной, и магия привычно лизнула пальцы. Сжав кулаки, я зажмурилась… и через мгновение уже ткнулась носом в грудь, обтянутую белоснежной тканью.
Распахнув ресницы, я уставилась в обалдевшие синие глаза. Ноги почти отнялись от ужаса, но я старалась и виду не подать.
Не знаю, кто изумился больше, я или декан, но, собрав волю в кулак, я иронично спросила, указывая на стул:
— Одолжите свою мантию, лорд Эбертон?
Глава 4
Оглушающая тишина — вот то, что последовало за моими словами. Максимилиан замер, а вместе с ним и весь зал. Кажется, если бы сейчас муха пролетела — все бы услышали трепетание ее крыльев.
Но пока вы все в шоке, я-то все еще голая! Ладно, частично. Но это очень, очень неприятно!
Я бочком протиснулась к стулу и быстро схватила мантию. Декан наконец-то отмер и вцепился в нее с другой стороны.
Вот тут я искренне возмутилась, прошипев:
— Вам жалко, что ли?! Сами же сказали — вы закончили свою речь, чтобы я получила одежду. Отдайте, я честно ее заслужила! Можно сказать, это мой трофей! Обещаю, что обязательно ее верну, когда облачусь в свою!
Синие глаза уставились на меня со все возрастающим изумлением.
— Как вы это сделали, адептка Артон? — тихо спросил он.
— Отдайте мантию по-хорошему, лорд Эбертон, — прошипела я. — Кажется, вы сегодня достаточно надо мной поглумились. Я не буду вам отвечать, я одеться хочу!
Он прищурился, но, слава Великому, выпустил из рук серебристую тряпку.