Летом 1932 г. Эрмитажный театр вновь подвергся реконструкции. В противопожарных целях были пробиты боковые выходы из зала. За счет сужения оркестровой ямы и строительства балконов архитектор А. Сивков увеличил количество зрительных мест до 350. В апреле 1933 г. из Мраморного дворца был перевезен и собран на сцене орган фирмы «Зауэр», не сохранившийся до наших дней. К сожалению, в период первых пятилеток сценическое оборудование Эрмитажного театра, включая деревянный планшет сцены, было демонтировано и использовано при строительстве в Ленинграде первых дворцов культуры.
Дворцовая набережная, на которую выходят северные фасады эрмитажных зданий, несмотря на их стилевое различие, имеет яркий и удивительно своеобразный облик. Силуэты арки и Зимнего моста, поэтично сочетающиеся между собой, являются на редкость гармоничным завершением Зимней канавки и давно приобрели славу одного из любимейших уголков нашего города.
Каменный мост через Зимнюю канавку был построен в 1763 - 1766 гг. на месте деревянного подъемного моста, который предназначался для пропуска мелких судов, направлявшихся к дворцу Петра I. В 1934 г. мост хотели подвергнуть реконструкции, в частности было предложено проезжую часть сделать более пологой (менее «горбатой»), но архитектурный комитет Ленинграда настоял на полной сохранности силуэта моста. И сегодня мост продолжает «звучать в унисон» со зданиями Эрмитажа. Проезжая часть набережной первоначально была покрыта булыжником. На смену ему в конце XIX в. пришли деревянные торцы, делавшие бесшумным движение экипажей с железными ободами колес и всадников на подкованных лошадях. В 30-е годы нашего века набережную покрыли асфальтом.
Для размещения растущих музейных коллекций требовались новые залы, и в 1839 г. было решено построить специальное музейное здание. В созданную для решения этого вопроса особую комиссию вошли генерал П. А. Клейнмихель, инженеры А. Д. Готман, Н. К. Кроль, В. П. Есаулов и архитекторы В. П. Стасов, А. П. Брюллов, Н. Е. Ефимов и др.
В 1842 - 1851 гг. по проекту мюнхенского архитектора Л. Кленце В. П. Стасов и Н. Е. Ефимов построили здание специально для музея, которое стало называться Новым Эрмитажем. Прототипом ему послужил получивший мировое признание Мюнхенский музей - Пинакотека, славившийся своей рациональной организацией и удачным расположением экспонатов. В проекте Нового Эрмитажа Л. Кленце во многом повторил архитектурно-планировочные решения Пинакотеки: круговые маршруты по зданию, специализацию залов с учетом конкретных коллекций. Комиссия придирчиво рассматривала проект, в который по ее настоянию были внесены серьезные изменения, в частности, учитывающие градостроительные особенности расположения будущего здания. Серьезный спор вызвал вопрос о выборе места для главного входа в музей. По предложению автора проекта главный вход надлежало соорудить с западной стороны здания. Поскольку она выходила на узкий Шуваловский проезд между Миллионной улицей (ныне ул. Халтурина) и Дворцовой набережной, Кленце предлагал разобрать здание Малого Эрмитажа для создания более широкого пространства. Но, несмотря на настойчивые обращения архитектора к царю, здание Малого Эрмитажа решено было сохранить, а главный вход соорудить с южной стороны, выходящей на Миллионную улицу.
Расположение экспозиций в залах, принятое в проекте, в основном сохранилось до наших дней. Работая над внутренней планировкой экспозиционных помещений, Кленце учитывал количество и размеры конкретных картин и скульптур. В проекте было предусмотрено сооружение на третьем этаже хранилища рисунков, арсенала.
При оборудовании здания был использован ряд технических новинок, например приняты меры по ограничению вредного воздействия света на экспонаты. Стеклянные фонари Больших просветов * имели в чердачных помещениях специальные шторки, с помощью которых дозировалось количество поступавшего солнечного света. В залах и хранилищах на окнах были установлены роторные шторы со специально сконструированным механизмом их подъема и опускания. При строительстве Нового Эрмитажа старались применять только долговечные материалы - полы первого этажа и колонны выполнены из натурального камня, потолки во многих залах сделаны из листового металла с накладным или живописным орнаментом. Широко использовался высококачественный и разнообразный искусственный мрамор. Массивные двери были изготовлены из красного дерева и кедра. На фасаде здания архитектор установил статуи художников, отлитые из сплава цинка с оловом, гранитные гермы у окон, чугунные и терракотовые украшения над окнами второго этажа с вкомпонованными в орнаментальный узор эмблемами искусства, выполненные скульпторами П. В. Свинцовым, Н. А. Токаревым, А. В. Логановским, В. И. Демут-Малиновским, Д. И. Ненсеном, Н. А. Устиновым, А. И. Теребеневым, Н. А. Рамазановым. В 1852 г. состоялось открытие Императорского Эрмитажа как первого публичного художественного музея в России.
Внутри здания наиболее интересна парадная лестница с эффектными коринфскими колоннами, поддерживающими потолок с глубокими кессонами, а также Большой зал с двадцатью колоннами из сердобольского гранита. Мозаичный пол этого зала, выполненный на Петергофской гранильной фабрике, частично реставрирован мастерами-мраморщиками Эрмитажа в 1983-1987 гг.
К зданию Нового Эрмитажа примыкают Лоджии Рафаэля - галерея, расположенная в специально возведенном вдоль Зимней канавки корпусе. Лоджии повторяют галерею папского дворца в Ватикане, построенную крупнейшим итальянским архитектором Д. Браманте. В отличие от ватиканских лоджий с открытыми аркадами эрмитажные защищены окнами. Поэтому когда в XIX в. понадобилось произвести реставрацию лоджий в Ватикане, итальянские художники приезжали в Петербург копировать утраченные фрагменты.
Росписи, сплошь покрывающие стены и перекрытия галереи, изумляют мастерством исполнения в сочетании с простотой и непосредственностью изображения. Разнообразные животные, птицы, насекомые, гирлянды цветов и фруктов изображены реалистично, но без мелочного натурализма. Они перемежаются с пейзажными вставками. Библейские сюжеты (на сводах и панно под зеркалами) вплетаются в изысканный орнаментальный узор с реальными и фантастическими образами людей, птиц, животных, представленных в гротескной манере и заимствованных мастерами XVI в. из росписей, украшавших античные сооружения. Живопись подчинена единому архитектурному замыслу и в то же время подчеркивает конструктивное членение галереи.
Лоджии в Эрмитаже были созданы в 1783 - 1792 гг. Екатерина II, получив в дар от Н. В. Репнина в 1775 г. гравюры Д. Вольнато и Д. Оттавиани, воспроизводившие живописные фрески галереи Рафаэля, захотела иметь в Петербурге повторение этих фресок. Сначала Кваренги сделал модель галереи Рафаэля, по которой была выстроена ее точная копия в Петербурге. В 1778 г. копии фресок были заказаны римскому художнику X. Унтербергеру. Ему помогали В. Петер, выполнявший изображение зверей на пилястрах, и мастер Феррари, вырезавший и золотивший все рельефные детали. Копии фресок для Эрмитажа исполнены в технике темперной живописи на тонком льняном холсте. Холсты натягивались на щиты из каштанового дерева и отправлялись морем в Петербург, где устанавливались на соответствующие места. В интерьер
Лоджий были включены также четыре круглые фаянсовые печи, выполненные мастером А. Ф. Конради по рисунку Кваренги.
Сколь сильное впечатление производило творение великого мастера Италии под небом Северной Пальмиры, свидетельствует случай с персидским путешественником Муртазой Кулиханом. Когда он, как сообщает его современник, осматривая Эрмитаж, вошел в светлую высокую галерею, стены и потолок которой были сплошь покрыты росписями, восторгу этого много повидавшего на своем веку вельможи, казалось, не было предела: «Мы в. раю!» - воскликнул он..
С 1982 г. в состав Государственного Эрмитажа входит дворец ближайшего сподвижника Петра I А. Д. Меншикова. Это здание является одним из первых каменных домов Петербурга. Его начали строить в 1710 г. по проекту архитектора Д. М. Фонтана. Строительство велось с «поспешанием», и уже через год и пять месяцев в походном журнале Петра I появилась запись о том, что 1 октября 1711 г. было отпраздновано «новоселье в палатах у светлейшего князя». С 1714 г. работами по строительству руководил И. Г. Шедель.
Дворец строился у самой воды, на «мшистых топких берегах». Первоначально он состоял только из одного центрального здания, обращенного главным фасадом к Неве. Но с каждым годом дворец все более расширялся, и уже к 1720 г. он представлял собой огромный ансамбль. С первых лет его существования перед ним была сооружена пристань с небольшой гаванью. При строительстве дворца использовался кирпич, известняк из подмосковных карьеров, принадлежавших Меншикову, кованые железные брусья - перемычки для перекрытия оконных и дверных проемов, а также много других отечественных и заграничных материалов.
Дворец Меншикова построен в стиле типичной архитектуры Петровского времени. Трехэтажный главный корпус с просторным балконом, поэтажные пилястры, резные капители из камня, фигурные наличники и фронтоны, профилированные междуэтажные тяги. Крыша с «переломом». В центре аттик с аллегорическими скульптурами. Боковые ризалиты украшали массивные княжеские короны, сверкавшие золотом и серебром.
Со сторопы двора, в углах главного корпуса, за счет плавного примыкания фасадов образовались «пазухи», в которых по воле светлейшего князя оборудовали небольшие чуланчики с отверстиями в полу, куда ссыпали золу из печей, - прообраз современных мусоропроводов. Дворец отапливался изразцовыми печами и каминами, но они были далеко не в каждом помещении. Изразцы привозили из Голландии и частично изготовляли в мастерских Петербурга, Стрельны, Копорья и на Ямбургском заводе, принадлежавшем Меншикову.
Во дворце были сооружены два водовода, изготовленных из дерева. Один снабжал водой фонтаны в саду, второй, состоявший из коротких конусных труб, подавал воду в хозяйственные помещения дворца (поварни, мыльни и т. д.) из вырытых внутри двора колодцев, облицованных кирпичом. Для подъема воды использовались ручные корабельные насосы. Есть сведения, что дворец был оборудован и проточно-промывной канализацией.
Кроме Д. М. Фонтана в сооружении дворца и его отделке принимали участие Д. Трезини, Б. К. Растрелли и другие архитекторы. Заметное влияние на их творчество оказал генерал-архитектор Петербурга Ж. Б. А. Леблон. В убранстве парадных помещений были использованы самые передовые приемы того времени, а также самые модные и дорогие декоративные материалы: мрамор и роспись «на вид мрамора» для отделки стен, монументально-декоративные росписи на светские темы для плафонов, античная и итальянская скульптура, резное и наборное дерево, живописные голландские плитки и изразцы, золоченая и тисненая кожа, различные ткани и шерстяные шпалеры, наборные паркетные полы. Обязательной принадлежностью парадных и служебных интерьеров становятся часы. В кордегардии, в частности, были установлены фрисляндские часы (Голландия) с ажурной декоративной панелью из олова с росписью «лицами и травами».