Молодой человек указал пальцем на сухощавого, не старого еще господина в темных очках:

– Вот этот занимается контрабандой сигарет. Тот, что слева от него, с толстой физиономией, – нелегальной торговлей виски. За ним стоит горилла, его бизнес – выбивать долги. Впрочем, некоторые говорят, что время от времени, особенно если выпьет лишнего, он выбивает их слишком усердно…

Аурелия смотрела на указанного человека-гориллу, вытаращив от ужаса глаза, а когда вдруг встретилась с ним взглядом, быстро опустила голову. Давид продолжал перечислять как ни в чем не бывало:

– Тот, что с ним рядом, – местный плейбой, он принудил своих сестер заниматься проституцией… а теперь работает на того толстого типа, что сидит рядом с тобой. Они продают девочек саудитам.

Девушка в страхе еще теснее прижалась к своему спутнику:

– Но… как ты можешь водить знакомство с такими людьми?

Давид по-братски поцеловал ее в лобик:

– А что? Они забавные… Посмотри-ка, что тебе принес Мустафа…

Мустафа протягивал ей кальян. Аурелия вопросительно посмотрела на Давида.

– Давай, смелее…

– Это табак с медом?

– Ну да, что-то вроде…

Она все еще колебалась. Тогда толстяк слева встал, взял мундштук и глубоко затянулся, чтобы показать ей, как это делается. Он заморгал, потом его желтые глаза закатились, и он вернулся на свое место, демонстрируя крайнее удовольствие.

– Давай, смелей, – уговаривал ее Давид. – Какая же ты трусиха!

Аурелия взяла в рот мундштук, помедлила секунду и вдохнула горячую смесь. У нее тут же перехватило дыхание, горло сжал спазм! Она выплюнула мундштук и закашлялась, да так сильно, что при попытке набрать в легкие хоть каплю воздуха все тело охватывала дрожь. Она задыхалась. Кто-то протянул ей стакан, она выпила залпом, не разобравшись, что там был за напиток.

Давид стучал ей по спине, другой рукой вытирал слезы, огромные слезы, которые катились по ее щекам. Мало-помалу Аурелия отдышалась, спазм прошел, ей стало лучше.

Она опять взяла в рот мундштук, вдохнула полной грудью, опять закашлялась, но уже меньше, и почувствовала себя гораздо лучше. И не просто лучше, ей вдруг стало очень хорошо!

– А ты хочешь? – спросила она охрипшим голосом, протягивая мундштук Давиду.

– Нет, спасибо. Меня от этого клонит в сон.

Аурелия прижалась к плечу Давида, глядя по сторонам уже без прежних страхов. Гангстеры уже не казались ей такими уж ужасными, более того, она находила, что у них весьма симпатичные лица. Давид, наверное, нарочно хотел ее напугать. Но даже если он говорил правду, то он здесь как раз для того, чтобы ее защитить, если что-то случится.