Аурелия вздохнула, накрылась одеялом и повернулась к нему спиной. Когда он попытался прижаться к ней, она отодвинулась.

Скоро она снова почувствовала, как он прижимается к ее ягодицам. Молча он погрузил лицо в ее пышные волосы, с наслаждением вдыхая их аромат. Аурелия приподняла рубашку, чтобы обнажить голую попку, просунула руку между ног и нащупала его ладонь. Взяв его пальцы, она притянула их в свое лоно, заставив надавить на клитор. Ее теплый зад упирался ему живот и согревал кожу.

Он убрал свою руку. Аурелия почувствовала, что он вошел в нее.

– Подождите, Андреа. Я еще не готова…

Она продолжала себя возбуждать, но он нервно схватил ее за руки, чтобы они не мешали ему рывками протиснуть свой член во влагалище. Ей это не понравилось. Она резко освободилась из его объятий и опять принялась себя ласкать.

– Не надо так быстро… Не спешите, дайте мне время!

Его тело напряглось рядом с ней, он замер и застонал. Все кончилось. Она жутко рассердилась. Энергичными движениями таза вперед и назад она пыталась удержать в себе его еще твердый пенис, но муж больше не двигался. Тогда Аурелия отодвинулась на другой краешек постели и сжалась в комочек. Она была очень расстроена, ее трясло от досады…

– Вы сердитесь?..

– Вы никогда со мной не делаете ничего такого… Почему?

– Что вы хотите сказать?

– Я не знаю… не знаю. Но вы могли хотя бы поцеловать меня, ну… обнять, приласкать, ну… всякое такое…

– …«всякое такое»? Есть вещи, которые нельзя делать со своей женой, – равнодушным тоном парировал он, – И я не желаю впутываться в дебаты.

Аурелия откинула одеяло и перевернулась на спину. Она согнула ноги в коленях и положила руку на промежность. При этом она даже не взглянула в сторону мужа. И только когда, наконец, наступил оргазм – слабенький такой, едва ощутимый, всего лишь один теплый прилив внизу живота… Потом она повернулась к мужу.

Казалось, он уже спит, уткнувшись лицом в мягкую подушку, время от времени нервно вздрагивая и постанывая во сне. Ей было абсолютно все равно, пусть хоть заливается слезами! Аурелия отодвинулась от него как можно дальше.

Солнечный диск только-только отразился в спокойной глади каналов, когда Аурелия тихонько соскользнула с кровати. Толстый персидский ковер заглушал шаги. Она осторожно приоткрыла дверцу шкафа и стала выбирать себе одежду среди вещей, сложенных на полках аккуратными стопками. Из старого мешка она достала выцветшие джинсы и черную майку, специально состаренную, но превосходного качества… проходя мимо туалетного столика, прихватила шкатулку с драгоценностями и флакон духов «C’est la vie».

Она наспех оделась в соседней комнате, решив обойтись без нижнего белья, вместо расчески пригладила волосы рукой. Еще немного, и станет светло. Надо спешить. Порывшись в письменном столе мужа, она быстро нашла то, что искала – свой паспорт. Среди прочих вещей ей на глаза попалась пачка долларов, но она без колебаний отодвинула ее в сторону. Спрятав паспорт на груди, под майкой, она нашла в выдвижном ящике ручку и чернила.

Нацарапав фиолетовыми чернилами несколько строк, она стала искать конверт, и опять взгляд ее упал на пачку долларов. Соблазн был велик… Пока она стояла в нерешительности, Андреа в соседней комнате застонал во сне. Это поторопило ее с принятием решения. Засунув деньги между страницами паспорта, она спустилась вниз по черной лестнице.

Слуги в palazzo спали, никто ее не видел, и никто ее не остановил. Она закрыла за собой двери супружеского дома. Солнце во всей красе уже отражалось в мутных водах Большого канала. Аурелия глубоко вдохнула и ощутила неприятный запах застоявшейся венецианской воды. Она направилась сразу в порт. Ей и в голову не пришло бросить прощальный взгляд на palazzo.

Транспортное агентство «Adriatica Navigazione» только что открылось. Аурелия пробежала глазами расписание отправления ближайших пароходов. На сегодня был всего один рейс – в Александрию. Не тот ли это город, где Марк Антоний крутил любовь с Клеопатрой? Она купила билет в один конец.

Восемь часов утра. Андреа, конечно, уже проснулся. Она представила себе, как он стоит у письменного стола в шелковой пижаме и вертит в руках конверт с письмом, которое она ему написала: