— И что же мы хотим с них взять? — нахмурился Всеволод.

— То, что позволяет им избежать заражения, — ответил Кукша. — Всё оборудование Тесла башен стандартно, когда мы просканируем оборудование, то увидим, какая часть из него не соответствует принятому набору. Ту часть мы и заберём.

— Нам нужна эта технология, — пояснил мой советник по технологиям. — Через месяц Южно-Енисейск окажется снова в зоне действия спутника. Всё, чего мы добились может канут в лету, если мы не сможем защититься от заражения. И я просто уверен, что кто-то или что-то попытается это заражение вызвать.

Все присутствующие согласно кивнули.

— Нам надо только разработать план нападения… — закончил Кукша.

Через три дня мы выдвинулись к тесла башне Зиновьевых. Разведка Всеволода неплохо поработала. Зайти внутрь башни мы должны были через пролом, который образуется в результате подрыва одной из стен тайной тропы, что проходит близко к фундаменту башни. Этот ход не был защищён, и, скорее всего, о его существовании вообще не знали.

Сначала Всеволод был против того, что меня взяли на задание, но Кукша привёл разумный довод: этажи башни защищались автоматонами Sp-43 «Сфера». Огромный пузатый от щитов защитник имел достаточно бедное вооружение, но при этом был крайне бронирован и живуч. Если на всём протяжении нашего подъёма мы будем каждый раз задерживаться на них, то ни о какой внезапности не может быть и речи. Враг успеет пригнать огромное количество войск, и нас от туда просто не выпустят.

Поэтому, несмотря на яростное сопротивление Всеволода, решение о том, чтобы включить меня в команду прорыва, было принято. Кукша соорудил для меня щит, который почти не пробивается лёгким стрелковым оружием. Он имеет гелевое покрытие, в котором пули просто тонут, что позволяет распределить нагрузку и не так сильно ощущать импульс. Со временем гель выталкивает пули, и восстанавливался. Так что щит можно просто положить в углу комнаты, и он очистится от попавшего в него мусора через двадцать часов. Вот и от производства полимеров есть какая-то польза. Полимер, что использовался в щите, раньше производился для космической программы, он задерживал мелкие вездесущие кусочки космического мусора, попадавшие в обшивку, и сам восстанавливался через какое-то время.

Моя роль была чётко определена: с помощью щита я подхожу к объекту и деактивирую его.

Нина тоже желала поучаствовать в операции в составе группы прорыва, но теперь у неё «особый» статус. Наш брак, хоть он и не был консумирован (мне вообще сложно представить, чтобы Нина хоть кого-то к себе подпустила, не размозжив ему голову), являлся вполне законным, так как объявлен высшей властью на планете. И в случае моей смерти именно она продолжит начатую борьбу.

Поэтому общими усилиями её удалось отговорить участвовать в прямом столкновении. Но всё же определённую роль ей решили дать: Валера снял несколько огромных квартир в районе, подконтрольном Зиновьевым. В день операции туда должны зайти группы, которые в случае нашего провала или не слишком спешной работы, атакуют войска Зиновьевых, что попытаются отрезать нам выход. К одному из таких отрядов приписали и Нину. При этом я слышал разговор Всеволода с офицером нашей гвардии. Если опустить подробности, то на случай, если Нина начнёт «бузить и рваться в бой», офицеру разрешено вколоть ей транквилизатор.

— Бомбы заложены, — сообщила рация Всеволода.

— Ставьте таймер и убирайтесь оттуда, — ответил мой начальник гвардии.

Мы расположились примерно в двухстах метрах от предполагаемого прорыва за парой поворотов. Это, безусловно, далековато, но и взрывчатки заложено немало. Таким образом, мы попытались обезопасить себя от контузии, в случае, если не получится взорвать стену и весь звук пойдёт в внутрь коридора. А также от участи быть заваленными массами бетона, если взрыв получится слишком сильным и мы обрушим тоннель.

При расчётах была ещё маленькая вероятность, что мы обрушим тесла башню. А это почти сто метров высоты. И скорее всего при обрушении нас бы не спасли никакие предосторожности. Но Всеволод отверг эти предположения, как пессимистичные. Так что он в какой-то степени у нас оптимист, с лёгкой примесью фаталиста.

Даже двести метров коридора и сообщение Всеволода о том, что будет громко, не смогли меня подготовить к той вспышке, грохоту и тонне пыли, что пришли после активации зарядов. На несколько мгновений я полностью потерял ориентацию в пространстве и понимание того, где я нахожусь. Меня сбило с ног и если бы не противогазы, которые выдали всем участникам прорыва, то я бы скорее всего задохнулся бы в бетонной крошке. В кромешной тьме меня подхватили сильные руки и толкнули, придавая направление.

Я бежал всё ещё слыша в ушах лишь жуткий писк. Через какое-то время я споткнулся о камни, которые, видимо, откололись при взрыве. Пара бежавших за мной споткнулись о меня и повалились. Меня опять кто-то подхватил и поставил на ноги.

Мы прорвались внутрь, как рыбы, что идут косяком на нерест. Из комнаты, где произошёл взрыв (это была бойлерная), мы хлынули в коридор, двигаясь к главной лестнице. В многочисленных помещениях подвала встречались работники Зиновьевых, работавшие в ночную смену. Но, к моему большом облегчению, никто из них и не думал стрелять, даже если ему было чем. Их всех мило, слегка повышенным голосом просили занять горизонтальную позицию, и только в случае не слишком расторопного выполнения просьбы сбивали с ног. На всех накидывали пластиковые наручники и кандалы, чтобы избежать возможных глупостей с их стороны, если они, полежав, решат погеройствовать.

Пробежав по лестнице, мы оказались на заглублённой парковке, находившейся в основании здания. Тут по плану нам надлежало перегруппироваться. Мы дождались Всеволода, который оказался в хвосте колонны, следя чтобы никто из нашего отряда не заблудился. Начальник гвардии напомнил нам, что центр управления башней находится на десятом этаже. И что лифтом мы пользоваться не можем, так как для нас это форменная мышеловка. А вот наш враг будет использовать любую возможность чтобы ударить нас в том месте, где мы не ждём.

Всеволод тоже был с щитом, как и несколько гвардейцев. Меня они оттеснили в центр колонны, видимо надеясь, что таким образом им не удастся пустить меня в бой.