Эверетт рассмеялся.

– Ты права. – Наклонившись, он поцеловал ее в щеку. Поцелуй получился целомудренным и невинным, но она почувствовала, как сами собой закрываются глаза, пока она наслаждалась колючим прикосновением его щетины к своей коже и вдыхала его запах.

– Алиса полагает, что влюбилась в одного мальчика, – сказал Эверетт, задержавшись на пороге и обращаясь к Лео так, как отец может разговаривать с матерью их общего ребенка. – Но я даже не слышал об этом Джесси. Они знакомы каких-нибудь пять минут. Ей всего девятнадцать. Разве может она вообще знать что-либо о любви?

– Алисе сейчас столько же, сколько было мне, когда я впервые встретила тебя. Думаю, что мы были знакомы не более шести минут, когда я поняла, что влюбилась.

Эверетт улыбнулся.

– А мне, чтобы полюбить тебя, понадобилась всего минута.

У Лео перехватило дыхание.

– Я должна закрыть дверь.

– Я понимаю. До свидания, Лео.

Она затворила дверь, обернулась и ахнула.

– Алиса!

В фойе из гостиной вышла Алиса. Хотя Лео понимала, что между ней и Эвереттом не произошло ничего неприличного, интимный тон их разговора и выражения лиц с головой выдали бы их любому постороннему наблюдателю.

Алиса в растерянности уставилась на Лео.

– Вы все это время разговаривали с моим отцом? Извините меня – вы наверняка умоляли его отвезти меня домой.

– Вовсе нет, – ответила Лео. – Ты видела сегодня Джесси?

Перемена темы помогла. Лицо Алисы засияло внутренним огнем.

– Видела, – сказала она. – Мы танцевали вместе, и у нас получилось просто идеально. Баланчин сам сказал об этом. Ирина упустила свой шанс. А я нет. Состав танцоров для гала-представления будет объявлен через два дня. Что я буду делать, если меня не назначат примой?

Лео задумчиво улыбнулась. Она прекрасно помнила, что это такое – быть молодой и отчаянно желать чего-либо.

– Иди ко мне, – сказала она и раскрыла объятия.

Алиса подошла к ней и спрятала лицо у нее на груди.