– Хреново тебе. Горшок и чайник идут за покупками. Глаза людей в опасности.
Теперь я оскорблял их обоих. Дурная модель поведения, учитывая, что Мэд собиралась помочь мне. Но они так не подходили друг другу, а она этого не замечала, что я не мог остановиться.
Мэд закатила глаза.
– Теперь понимаешь, что я имела в виду, когда говорила, что тебе никогда не придется беспокоиться о Чейзе? Он невыносим. Увидимся завтра, Итан. – Она наклонилась вперед, коснувшись его груди, и поцеловала в щеку. Ее губы задержались на его коже дольше положенного, и мои руки сжались в кулаки, так и желая схватить ее за талию и силой отодвинуть от него. – Удачи в марафоне.
– Полумарафоне, – поправил он, крепко обнимая Мэдисон.
Стоило нам с Мэд покинуть ее дом, мой пульс вернулся к своему обычному ритму.
– Чувствуешь этот запах? – она театрально принюхалась.
– Какой?
– Пахнет мочой от соревнований по дальности струи, которые ты только что устроил у меня на пороге.
Я рассмеялся. С ее версией 2.0 гораздо веселее общаться, несмотря на постоянную головную боль, которую она мне доставляла. И я произнес то, что, по моему мнению, могло разозлить ее еще больше, потому что видеть, как ее щеки заливаются краской, стало одним из моих любимых развлечений.
– Не знал, что золотой душ – твой конек. С радостью поучаствую.
– Чейз! – завопила она.
– Что? Сэкономили бы воду. Я всего лишь защитник окружающей среды. – Почему-то я думал, что Грета Тунберг[20] все же этого не одобрит.
– Ну вот… теперь я это точно знаю. Дьявол носит черное.
Она имела в виду и мой любимый цвет, и мою фамилию.
– Лучше знакомый тебе дьявол, чем ангел, которого не знаешь.
– Мне не терпится узнать ангела поближе, – возразила она.
– Держу пари, он понятия не имеет, как вытворять своим языком то, что тебе так нравится.
– Ангел делает меня счастливой, – отрезала она, краснея под неброским макияжем. Мэд всегда была хороша в этом. Умела выглядеть ухоженной, не напоминая участников группы Kiss.