– середина октября, масштабная войсковая операция на юге провинции Баглан, уездах (Андараб, Бану, Нахрин, Бурка, Сейид);
– 19 октября, в ходе боевых действий в ущелье «Панджшер» в результате ошибки в ориентировании от переохлаждения погибли 5 военнослужащих и 35 получили обморожение различной степени;
– октябрь, боевые действия в провинциях Фарах, Баглан, Каписа, Парван;
– проведено более 80-ти операций;
– ОКСВА достиг своей максимальной численности – 105,8 тыс. чел.;
– самый чёрный год для наших пограничников – 124 погибших.
Данные по ОКСВАза 1985 год: безвозвратные потери – 1886 чел.; ранения и заболевания – 8219чел.; уволено из армии (по ранению, травмам и заболеваниям) —1751чел.; потери танков —18, бронетехники – 185, самолетов и вертолетов – 66».
Вновь, как и в прошлогодних «Панджшерской» и «Кунарской» операциях, огромные потери практически с нулевым положительным результатом. Опять те же грабли…
Из писем домой
25 апреля 1985 года. Порт Турагунди. 472–й день в ДРА.
«Здравствуйте, мои дорогие!
16-го я вылетел из Кабула, проделал огромный путь до Шинданта на транспортном самолете АН-12. Всем хорош он: и перевозит много, и надежен, но в боевых условиях плох для пассажиров. Забирается максимально высоко, тысяч под семь – повыше от ракет «земля-воздух», а гермокабина для пассажиров мала – всего на 14 человек. Остальные летят в грузовом отсеке без кислородных масок. В щели грузового люка видна далеко внизу земля, наползает холод. Я отвык от здешних порядков: «Если хочешь есть варенье, не ловите мало мух!» – и не бросился в толпе пассажиров штурмовать гермокабину, а остался в грузовом отсеке. На высоте стало почти невмоготу: курил в Ташкенте в последнее время около трех пачек сигарет в сутки, вот теперь – слабость, легкие ходят ходуном, вот-вот отключишься. Но ничего, правда, долго отходил после от полета на земле.
В Шинданте плюс 35 градусов жары в тени, на солнце под 50 градусов. Терпимо. Вокруг все в зелени: поля, деревья, трава. Ночью очень холодно, двух одеял в неотапливаемом вагончике не хватает. Четыре дня в Шинданте, и попутной парой боевых вертолетов в Герат. Мчались на параллельных курсах вдоль горной дороги на высоте 4-5 метров, что ниже высоты придорожных деревьев. Вид у вертолетов хищный, угрожающий, в маскировочной желто-зеленой раскраске. Налетают внезапно и так же исчезают. Против привычных приемов их уничтожения с земли стрелковым оружием – этот метод так низко летать, на мой взгляд, самый эффективный. И полет доставляет удовольствие…».
30 апреля 1985 года. Порт Турагунди. 477-й день в ДРА.
«Здравствуйте, мои дорогие!
Время летит быстро, позади уже апрель. Завтра на Родине праздник, море красных знамен на проспекте Ленина, но не пройти мне по нему с сыновьями, как все последние годы, сегодня мое рабочее место – Афганистан. Здесь праздников и выходных нет, два года подряд – рабочий день. Вечером сильно шумел и выл ветер, совсем как в Воркуте, гремел гром и лил дождь. Утром прохлада, совсем как дома, приятная свежесть у реки. Но афганское солнце-лазер поднимается все выше, и скоро под его пристальным взглядом польется пот, сузятся, как у японца, глаза, и самое неприятное – отоспавшиеся за ночь мухи, невыносимо назойливые, станут до полной темноты пикировать на незащищенные части тела и откусывать понемногу каждая, заставляя внезапно вздрагивать и употреблять по адресу их предводителя непарламентские выражения. Ко всему можно привыкнуть: жаре, обстрелам, угрозе тропической болезни, отвратительной пище, но к мухам – никогда. Мне кажется, что они летают с автоматами – эти крылатые твари-душманы. Моя жизнь – это постоянные психологические бои с большинством поражений и редкими, как удача, победами. Поражения истощают нервную систему, требуется отдых, а его нет, и «разрядиться» негде и нечем. Надо брать себя за горло и снова и снова идти «в штыковую», ломать волю тех, кто не хочет говорить Правду. Цель моей работы – установление Истины. Но в отличие моих оппонентов, методы – только основанные на Законе и Правде. А в такой жаре, как здесь, эти деревья Жизни быстро засыхают в душах людей, и требуется много сил, чтобы они дали хотя бы маленькие ростки.
Соскучился без ваших писем. «Домой» в Кабул попаду нескоро, дней через 10-15, не раньше. Все праздники пройдут здесь. День Апрельской революции (27 апреля) уже прошел, сопровождаемый праздничной иллюминацией, громом аплодисментов ее друзей, и выстрелами, и взрывами ее врагов. Теперь мои праздники – будни.
Надеюсь, что у вас все хорошо, что вы все ведете себя честно и порядочно во всех отношениях. Как успехи у Саши? Здоровы ли вы? Целую вас всех и обнимаю. Ваш…».
Первомай по-афгански
Начиналось обычное рабочее утро в кишлаке Турагунди на сопредельной с нашей Кушкой территории Афганистана. Тихое, зеленое, спокойное место без стрельбы и взрывов. По оперативным данным контрразведки, в густых недоступных зарослях «зеленки» вокруг Турагунди у «духов» расположены тайные госпитали, где они лечатся и отдыхают от своих кровавых дел. Отсюда – эта тишина и кажущееся спокойствие. Местное население тесно связано с боевиками многочисленными родственными связями, ведет агентурную и визуальную разведку в их интересах.
