«Наверно, соседка!» — подумал я и, сбросив пальто на стул, пошел открывать. В дверях стояла невысокая женщина в стеганке. В темноте я не сразу разглядел ее лицо, прикрытое краем полушалка.

— Николай Сергеевич!

Сказала она это, преодолевая одышку, как бывает от быстрой ходьбы, не своим голосом, но я сразу подался вперед.

— Светлана Васильевна?

— Да, я, можно к вам?

— Конечно, конечно, пожалуйста…

В комнате она сбросила полушалок, на котором быстро таяли недолговечные южные снежинки. Мне стало стыдно за неподметенный пол, за вещи, разбросанные по кровати и на стульях, за всю свою нетопленую, неуютную комнату.

Но Светлана не заметила холода.

— Жарко, — сказала она и провела пальцами по щекам, стирая капельки растаявшего снега.

— Наоборот, я два дня не топил.

— Но я сниму все-таки эту стеганку.

Она расстегнула несколько пуговиц.

— Да, да…

Я заторопился помочь ей.

— Это не моя фуфайка. Я надела ее, чтобы меня не узнали на улице.

Светлана покраснела.

Я подошел к окну и прикрыл внутреннюю ставню.

— Мне хотелось попрощаться с вами. Я знаю, что вы утром уезжаете. И вы бы не зашли к нам, правда?

Да, я не хотел заходить, вернее, хотел, но запретил себе это. Особенно потому, что я знал: Андрей уехал в область за пособиями и она одна. И конечно же, было противно показываться ей на глаза после скандала.

— Правда. После этой дурацкой драки…