— Нет. Я совершенно свободен.

— Вот и хорошо. А у меня сегодня день рождения.

Мне стало стыдно своих опасений, но идти к ним, шутить, пить как ни в чем не бывало наливку — это тоже пугало.

— Поздравляю вас.

Кажется, Ступак уловил мои колебания.

— Конечно, в такой день полагается приглашать гостей. Но у меня дома сейчас не та обстановка, чтобы гости могли веселиться, как положено. Да и мне самому не хочется веселиться. Вот я и выпил немножко на вокзале, а потом мне захотелось поговорить с вами, так сказать, представителем культуры в нашем затрепанном населенном пункте.

Итак, я снова видел его пьяным, правда, на этот раз на «законном» основании.

— Если хотите, пойдемте ко мне. Я сейчас один. Хозяйка в Одессе, — предложил я, не зная, как повести себя.

Евдокия Ивановна действительно отправилась на генеральные переговоры о будущем бытоустройстве.

— Неужели? Впрочем, в этот день мне всегда везло, во всяком случае раз в десяток лет наверняка. Конечно, гораздо лучше провести часок в задушевной беседе под теплой крышей, чем на этих неуютных улицах. Но придется вернуться на вокзал.

— Зачем?

— Запастись кое-чем.

— Не нужно. У меня есть.

— Но это же не по правилам, чтобы угощали именинника. И потом, вдруг я скажу вам что-нибудь неприятное? Это будет нечестно: пить вашу водку и говорить вам что-то неприятное.

Было видно, что выпил он не немножко, хотя шел ровно, только тяжеловато, с усилием.

— А вы собрались говорить мне неприятное?

— Пьяный всего может наговорить.

«Пусть выложит все, что думает. Так будет легче», — подумал я.

— Не такой уж вы пьяный.

Я сказал это нарочно, даже со зла, наверное, но Андрей неожиданно согласился: