Повернувшись, Катон через лужи мочи и горки фекалий направился к воротам, запертым снаружи деревянным брусом, задвинутым в петли в верхней части створок. В то время как остальные, припав на корточки, затаились в напряженном молчании, центурион медленно вытянулся во весь рост, взглянул над верхним краем ворот на темные спины караульных, протянул руку и потянулся вниз, к засову. Не отрывая взгляда от часовых, он пошарил пальцами по шероховатой деревянной поверхности, глубоко вздохнул и приподнялся на цыпочки. Но как он ни старался, дотянуться до запорного бруса не получалось. В конце концов Катон с тяжелым вздохом оставил свои попытки.

– Проклятье! – буркнул он, отступив от ворот. – Не достать.

– Попробуй снова, – потребовал Фигул. – Встань мне на спину.

Оптион встал на четвереньки, легонько прислонившись к воротам с внутренней стороны. Катон поставил ногу ему на спину, взявшись за верхний край ворот, и подтянулся вверх, оставив без внимания надсадный хрип Фигула, в спину которого впились шляпки железных гвоздей, которыми были подбиты сапоги центуриона. На сей раз обзор у него был хороший. Он без труда дотянулся до деревяшки, но вот вытащить ее оказалось не так-то просто: она сидела очень туго. Катон стиснул зубы, напрягся изо всех сил, и это дало результаты: мало-помалу запор начал поддаваться. Правда, при этом дерево слегка заскрипело. Рука Катона застыла, он вскинул глаза на караульных как раз в тот момент, когда один из них обернулся.

На миг юнец растерялся, уставившись на ворота, но потом схватил копье, развернулся и закричал напарнику:

– Побег! Вставай! Тревога!

Катон, перегнувшись через ворота, ухватил деревяшку обеими руками и рванул со всей силой отчаяния. Запор выскочил из гнезд, ворота мгновенно распахнулись, и находившиеся позади них легионеры устремились наружу, перескакивая через Фигула. Сбитый с ног Катон полетел вперед, приземлился под ногами у того самого стражника, который его заметил, и моментально откатился в сторону, прикрываясь руками. Молодой воин возвышался над ним темным силуэтом на фоне звездного неба. Он занес копье, готовый поразить беспомощного врага, но, прежде чем обрушилось железное острие, еще одна темная тень, метнувшись через Катона, налетела на юнца, сбив его наземь. Другие тени навалились на упавшего сверху, Послышался страшный предсмертный хрип, часовой молотил руками и ногами, потом дернулся, вытянулся и затих. Поднявшись на ноги, Катон увидел, что второй часовой что есть мочи удирает в направлении ближайших хижин, подсвеченных разведенными за ними кострами.

– Остановить его! – прошипел Катон.

Метелл, находившийся поблизости, схватил копье убитого караульного и бросился было в погоню, но тут же понял, что юнец добежит до своих прежде, чем его удастся перехватить, и метнул свое оружие. Полета копья Катон не заметил, но услышал глухой удар, резкий вздох – и туземный парнишка повалился лицом вперед. Метелл подбежал к нему, удостоверился, что враг мертв, и вырвал из его спины копье.

Легионеры, возбужденные неожиданным успехом и появившейся надеждой на спасение, тяжело дыша, сгрудились в темноте вокруг Катона, с нетерпением ожидая его приказов. Они смотрели на него так, что на какой-то миг его чуть было не парализовало пугающее чувство ответственности за их жизни. Но раскисать было некогда, в следующий миг он огляделся и приказал:

– Забрать их оружие. Тела спрятать в загон.

Фигул подобрал второе копье, остальные быстро обшарили трупы, в результате чего два легионера оказались вооружены копьями, а один – кинжалом. Тела часовых затащили в загон, после чего Катон закрыл ворота, подобрал запорный брус и надежно водрузил на место.

– Отлично. Теперь идем.

Он уже собрался уводить людей, когда вдруг послышался чей-то голос. Центурион развернулся, глаза его заметались между хижинами, пока он не увидел колеблющуюся тень, приближавшуюся к ним оттуда, где шумело пиршество.

– Вам повезло, ребята!

Язык у говорившего заплетался, но Катон сразу узнал старшего караульного, оставившего молодых напарников на посту и отправившегося за выпивкой.

– Я раздобыл кое-чего промочить глотки.

Держа в руках закупоренный кувшин, он нетвердым шагом приблизился к загону, остановился и огляделся.

– Ребята? Где вы?

– Взять его! – крикнул Катон, бросаясь на воина. – Прикончить ублюдка, пока не поднял тревогу!