«Люк, — произнесла она про себя, проводя пальцем по строчкам, — Люк Деверо. Красивое имя».
Мэдди было приятно, что он знал, как ее зовут, что потрудился узнать ее имя и адрес. По телу разлилось тепло при мысли, что он, должно быть, у кого-то спросил. Возможно, у Питера. И это произошло еще до того, как он помахал ей с дорожки. Он заметил, что Мэдди уронила спички, и специально пошел подобрать их.
Люк заметил ее с самого начала.
Дрожащей рукой девушка перевернула записку, чтобы посмотреть, нет ли на ней обратного адреса, хоть какой-то мелочи, которая объясняла бы, куда он ушел.
Но там ничего не нашлось.
«Как-нибудь приду к Вам», — обещал он в письме.
Ахмед настороженно посмотрел на мемсаиб, будто углядев признаки сумасшествия.
Но Мэдди было все равно. Она думала только о том, что его звали Люк Деверо. Он удивил ее. Прислал ей письмо.
Не исчез.
Тоже думал о ней.
Глава 3
Безусловно, теперь Мэдди еще сильнее хотелось поговорить с Питером. Ей столько всего нужно узнать: как Питер познакомился с Люком Деверо, откуда тот родом, на каком поезде уехал… список разрастался все больше и больше. Мэдди не сомневалась, что увидится с Питером во второй половине дня. В «овале»[3] возле университета — большом зеленом поле в лучших британских традициях, окруженном цельзапиниями, пальмами и баньянами, должен был состояться матч по крикету между «Гусарами» и «Гуркхами». Мэдди не особо хотелось смотреть на игру и торчать днем в центре города, куда не задувает прохладный бриз, но все же она с нетерпением ждала, когда окажется там. Тогда она сможет поговорить с Питером.
Но Питер там не появился.
Пришли все, кто веселился на вечеринке в новогоднюю ночь. Публика безразлично восседала на ротанговых шезлонгах, расставленных по периметру поля. Лениво опущенные на плечи зонтики от солнца. Скрещенные ноги любителей крикета. Сонные хлопки за каждый четырех- и шестибалльный бросок. И нигде не видно Питера.
— Отвратительно себя чувствует, — поведала Делла.
— Слойки карри? — предположила Мэдди.
— Скорее, шампанское, — пояснила подруга, которая и сама имела весьма бледный вид. — А зачем он тебе понадобился?
— Ничего особенного, — солгала Мэдди. Где-то в глубине души она жаждала рассказать обо всем Делле, но в то же время что-то удерживало ее от признания. Мэдди опасалась, что если она начнет обсуждать свои предчувствия, то тем самым всё уничтожит. Да и о чем рассказывать? Всего лишь помахал рукой, просто прислал посылку.
Она думала о посылке на протяжении всего беспощадно жаркого дня. Сидя в шезлонге рядом с подругой и медленно поджариваясь в собственном платье, Мэдди представляла сверток на тумбочке возле кровати и перечитывала про себя записку Люка Деверо. Девушка уже знала ее наизусть. Команды продолжали игру, гоняя мяч по желтеющей траве. Но Мэдди не смогла бы сказать, чья очередь была бить в тот или иной момент состязания — «Гуркхов» или «Гусар». Она даже не сразу сообразила, что нужно ответить, когда Гай Боуэн — щеголь в светлом костюме и канотье — поприветствовал их с Деллой, протянул им по бокалу прохладной содовой с лаймом и спросил, как девушки повеселились в новогоднюю ночь.
— Даже немного перевеселились, — рассмеялась Делла.