— Он там… Сделай что-нибудь, прошу…
Карим не задавал вопросов.
— Оставайся здесь, — приказал он и снял с себя кожанку.
Прошла всего лишь секунда — и он исчез в непроглядном дыму. Он вошел в него как в параллельный мир, и в тот момент часы остановились. Я вдруг поняла, что отправила его на верную смерть.
— Карим… Карим! — кричала я в пустоту, а ответа не было. — КАРИМ!!!
Я сидела на бордюре и держала голову какой-то женщины. На вид она была цела, но лобовой удар сломал ей нос, она лежала без сознания. Что я буду делать дальше? Что вообще будет дальше? Что теперь будет с нами — со мной и Каримом? Где он? Где же он, черт возьми?!
Слезы делали картинку дрожащей и расплывчатой. Я уже мало что понимала. Кто-то взял меня под мышки и усадил на порог открытой машины. Меня укутали в теплую фольгу, люди в белом что-то говорили, я ничего не понимала — звуки шли как через толстое стекло. Ту женщину забрали. Я ее уже не видела. Вокруг мерцали огни, выла сирена. Мельтешили фигуры спасателей… Спасателей!
Я вскочила и стала умолять их спасти моего парня:
— Там остался человек! — кричала я и показывала в сторону, где все было затянуто дымом. — Там человек! Спасите его! Прошу вас!
Но они меня будто не слышали. Просто взяли под руки и вернули обратно, оттащили подальше от здания и надели кислородную маску. А я все вырывалась и смотрела… смотрела туда, где в последний раз видела Карима. Те секунды казались настоящей вечностью. Я будто слышала этот звук — как тикает стрелка часов. Как она замедляется. Собирается остановиться, как биение сердца человека.
Он не вернулся. Его нет. Он не вышел обратно…
Но потом случилось то, из-за чего толпа зевак вдруг оживилась. Все резко загудели и начали хлопать. Лился свист одобрения.
Из дымки вышел человек. Это был высокий мужчина — он шагал по асфальту, зажмурив глаза и крепко прижав к себе нечто… Этим нечто была куртка, черная кожаная куртка, которую Карим свернул в комок и нес перед собой как что-то ценное. Неужели он смог это сделать? Неужели он спас малыша?
Он подошел ко мне и взял меня за подбородок.
— Как ты?
Я хотела что-то ответить, но губы просто дрожали. Я молчала и смотрела на сверток.
— Что… что там?
И он аккуратно его развернул.
Внутри был ребенок. Совсем маленький, напуганный, с белым как молоко лицом, которое испачкала сажа. Карапуз вертел головой, искал глазами маму. И я бережно взяла его на руки. Прижала к груди и заплакала. Это было за гранью, такого не придумаешь нарочно, и уж точно сам не пожелаешь.
Но это случилось. В моей жизни появилась кроха. Пускай не моя, но в тот холодный день малыш прижался ко мне, как к собственной маме. И я не могла его отдать, материнский инстинкт был сильнее меня.