– Только всё оружие осталось там, за пределами корабля. А все коды я поменял с помощью своего товарища, когда мы вернулись сюда.

– Так это ты сменил коды! –  меня как молнией ударило. Мы ломали голову, как взломать терминалы, как подобрать пароли, а ключ все это время был у нас под носом. – Если бы ты не запустил свои руки в терминалы!

– Спокойно… Уже не за чем ссориться. Я все потерял, а культ машины победил. Только вот зачем они устроили поджог… А? Зачем вы устроили поджог, Серёж? –  Константин с такой горечью обратился к своему бывшему помощнику, что всем стало не по себе.

– Это не его люди, это я. – вдруг призналась Саша. –  Взорвала дистилляты одного своего знакомого, ради отвлекающего маневра.

Старик рассмеялся так сильно, что даже зашелся сухим кашлем.

– Всё полетело к черту. –  с угасающей улыбкой произнес он.

– Но у нас осталось последнее дело. –  не унимался я. – Мы принесли модуль.

– И что? –  старик захрипел. – Мы потеряли контроль над людьми. Теперь это модуль не сгодится даже для обмена.

– Нам не нужен обмен. Нам нужен доступ к архиву и запорным механизмам. Ты скажешь мне пароль, и мы используем модуль Мамы.

Сергей, услышав меня, снова задергался и пытался что-то кричать. Саша снова его хорошенько пнула. Видимо, ей это доставляло огромное удовольствие.

Константин закрыл руками лицо и снова рассмеялся.

– Так вы с самого начала дурили меня, чтобы сбежать! Почему все вокруг пытаются меня обмануть вместо того, чтобы помочь? Ведёте себя, будто бессмертные. Что, если наступит анархия и от голода люди начнут жрать друг друга, то вы все будете счастливы? Чего вы добились? Это я взрастил это общество! Это я дал надежду и новую цель брошенным детям под чужими звездами… Забытым…

– У нас нет времени на сцены! –  я рявкнул на старика. Я был зол, устал и боялся, что в любую минуту через единственную дверь ворвутся друзья Сергея. Что было бы дальше даже думать не хотелось. –  Артём, установи модуль. Константин! Ты скажешь пароль доступа к файлам Отца. Сейчас же!

– За этими стенами ваш мир рухнет.

– Это уже не твоё дело. Скажи нам правду. – заговорила Саша. – Ты ведь просто дорвавшийся до власти лжец? Скажи. Правду.

– Вы не понимаете, чего хотите! Я не могу подвергать опасности тех, кто ещё остался.

– Так скажи! –  напирала Саша. – Если там действительно не выжить, то просто поклянись, что это так!

– Тех, кто остался? –  я не выдержал этих слов. –  Тех, кто остался? Ты о людях, которые вешают своих товарищей по несчастью? Которые поклоняются созданной ими же машине? Вот этих людей ты хочешь сберечь? Мы выйдем отсюда. И у нас есть два варианта – либо мы умрем в токсичном враждебном мире, либо вдохнем полной грудью воздух нашего нового дома.

– И вообще, откуда у вас столько земли для возделки? –  подключился Артём. –  Почему до сих пор хватает чистого воздуха, хотя фильтры наверняка не работают. Да и запас кислорода за 20 лет мог бы иссякнуть.

Старик молчал. Он не пытался спорить с нами, не пытался ни в чем нас убедить. Константин просто сидел на холодном полу – обычный человек преклонного возраста. Он выглядел, как карикатура на самого себя, памятник своему поражению. Сухой скрюченный дед, потерявший всё.